Пандорийский цикл

      Они с Паяканом плыли несколько дней. Девочка чувствовала себя в полной безопасности рядом с огромным тулкуном. Ну кто к ним сунется? Верно, никто.       Бывалый и опытный кит спокойно обошёл все корабли небесных людей, довезя свою пассажирку в целостности и сохранности. Увы, на суше он был бесполезен. И мог только провожать лесную взглядом, пока та не пропадёт из виду. Так что у материка друзья распрощались. Сердце тулкуна было неспокойно, когда тот ложился на курс к дому. Но он больше совсем ничего не мог сделать для Кири. Этот путь малышка должна была преодолеть сама, своими силами. Может, её вскоре найдут другие на’ви и защитят? Или Эйва сжалится и укроет? Паякан ещё раз взглянул на заросли, после чего помолился и всё-таки уплыл. На рифе он нужнее.       Кири пару дней шла по лесами без единой серьёзной преграды. Ну, кроме тех, к которым привыкла. Благо, как остаться живой в родной среде она знала не хуже любого другого дитя джунглей. Раз смогла приручить икрана — сможет и до Паука дойти, так она думала. К тому же, девушка предполагала, куда идти. Обиженный на Оматикайя подросток точно не вернулся бы в горы, да и, насколько она знала, племя переехало в другое место, более скрытое и безопасное. Значит, скорее всего, мальчишка отправился в родную лабораторию. Так что Салли приняла решение проверить это место. Даже если Сокорро там не остался, то она сможет найти следы, по которым отыщет и товарища.       Увы, на этом помощь Эйвы, похоже, закончилась. Сама того не подозревая, девушка напоролась на возрождаемый форпост. Стоило только ступить за периметр, как в спину уткнулся ствол. Ей очень не повезло. Попала как раз на обход, и не услышала за грохотом с базы, как сзади подошли. Крупный реком без труда скрутил тощую девчонку, как бы та ни крутилась.       Долго опознавать Кири не пришлось. Рука с пятью пальцами выдала ту с головой. На’вийку заковали в наручники и бросили в карцер. Очень «удачным» было то, что сама генерал сегодня прилетела проверить готовность поста к использованию. Что может быть лучшим подарком командиру, чем весьма ценная пленница? И что может быть хуже для пойманной дочери «террориста», чем встреча лицом к лицу с главой Демонов?       В крошечной камере Кири сидела тихо, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Она понимала, что выбраться не получится. Наручники сковывали руки уже не в первый раз, к сожалению. И девочка слишком хорошо знала, что порвать их не выйдет. А без рук ни за что не открыть дверь.       Рядом с её клеткой, находящейся как раз на проходной, постоянно кто-то ошивался. Особенно часто там появлялась какая-то женщина-аватар с планшетом. Она была чуть ниже среднего на’вийского роста. И несколько… Плотнее. Салли до этого в жизни не видела толстых на’ви, если честно. Разве что рифовых, но те были не пухлыми, а широкими, в силу особенностей строения. Дама перед ней же была вполне себе упитанной. Кинув взгляд на её лицо, девушка поднялась и подошла к решётке. Вглядевшись в профиль, заложница уловила когда-то видимые черты. Так что решилась рискнуть. — Миссис Норт? — тихо позвала она. Ответа не получила. Может, не услышали? — Миссис Элизабет Норт? Это вы?       Женщина вздрогнула и повернула в сторону пленницы голову. После нахмурилась. Стоявшие рядом люди слегка отошли, понимая, что могут попасть под горячую руку. — Это моё имя. Откуда тебе его знать, м, лесное создание? — Бэт сделала пару шагов в сторону решётки. — Не то чтобы я была важной птицей. — Я знаю не только ваше имя. — Интересно-интересно. — реком оглянулась на сопровождающих. — А вы чего тут торчите до сих пор?! Ну-ка живо за работу! Продсклад себя сам не заполнит! Шуруйте поршнями! — знакомое движение с полотенцем заставило парочку молодых парней буквально испариться из коридора. — Что же ты ещё такое знаешь, малышка? — Что ваш брат — полковник Майлз Куоритч. — Пф, это не удивительно. Наверняка, он же при жизни Салли про свою семью и растрепал. А я-то думала, скажешь что ценное о моём оригинале, прости Господь её душу. — Вообще-то да, скажу. — Кири улыбнулась. — Ваш племянник жив. Он в порядке. — Мой кто?.. — аватар удивлённо захлопала глазами. — У меня нет никакого племянника. У Майлза не было детей при жизни. Ни одного. Даже внебрачного. Во всяком случае, ни об одном мы не знали. И вряд ли он наплодил их после смерти. Маловероятно. — Ваш брат тоже жив. — Милая, у тебя жар, да? Ты бредишь. — Бэт подошла близко и положила узнице руку на лоб. — Да нет, вроде не горячий. Хотя, кто знает эти тела, может они как-то иначе болеют… Позову врача. Вот дуралеи, ребёнок болен — а они и не заметили. — Я здорова. — Кири возмутилась. — Вы, наверное, меня неверно поняли. Ваш брат в теле аватара жив! А вы будто и не рады… — Девочка, у моего брата никогда не было тела аватара. Слушай, если ты так пытаешься мне зубы заговорить — такой себе способ. Буду верить, что просто плохо себя чувствуешь. Сейчас доктор тебя осмотрит и поможет. — Не дамся. — Салли зашипела. — Я в порядке! И говорю правду. Ваше сердце должно знать, что не вру. Клянусь Эйвой, у вас есть и племянник, и такой же, как вы, брат. — Какой сложный случай… Ты гнева Богини-то не боишься, её именем врать? — Я не лгу. Мы таким не шутим. — Лиз, что ты тут делаешь? — женский голос раздался за спиной. — Я же говорила, что на’ви дикие и очень хитрые. Ничего святого! Пойдут на всё, лишь бы выбраться из наших рук. Бедная моя Лиззи, эта дикарка просто играет на твоих эмоциях. Сейчас клетку откроет врач — и сбежит. Иди работай. — Ардмор подошла к подруге и аккуратно похлопала ту по боку. — Без тебя эти ротозеи вообще не сдюжат. А я пообщаюсь с пленницей. — Есть, мэм. — Бэтси улыбнулась и ушла выполнять поручение. Генерал же смерила девчонку презрительным взглядом. — Сама расскажешь, или помочь? — Что я должна вам сказать? — Как что? Военные тайны папочки. Сама должна понимать, что с нами лучше не ссориться. И быть хорошей девочкой. Недаром же ты — дочь гениальной учёной. Пусть бедняжка Грейс и поехала крышей под конец жизни, она была очень даже не глупа. И хорошо понимала, что почём. — Мама не поехала крышей! Она просто… — Предпочла своим ваших. Знаю. Но это в прошлом. Ты — не она, а всего лишь впутанное генетической и вселенской случайностью во всё это дитя. А я совсем не хочу пытать ребёнка. Если скажешь всё сама — оставлю в живых. Даже гарантирую тебе и твоим брату с сестрой безопасность. Слышала, что твой старший братик уже погиб в этой бессмысленной войне. Как обидно! — Она не бессмысленна! — Разве? RDA превосходит вас. Можете выбивать наши силы, нарушать снабжение, мешать работе, но ситуация у человечества такая, что скоро сюда сядут не только американские корабли. Насколько я знаю, Россия, Китай и Индия так же собрали и направили сюда борта. Когда те долетят, чему вы никак не можете помешать, наши силы станут в четыре, а то и в пять раз больше, а возможности — в десятки раз шире. Вам не победить. Рано или поздно, Джейк Салли будет схвачен. И его ожидает казнь. Как и Нейтири. Этому я помешать не в силах. Но я могу помочь тебе. Ло’ак и Туктирей могут жить. И даже занять в новом обществе хорошее положение. Им будет прощено всё, что сделали. — Вы ошибаетесь. Мы победим. Эйва вас никогда не примет! — Значит, придётся её приручить. Девочка, эта борьба обречена. Люди будут драться до последнего. Ну и зачем тебе страдать? Позаботься о себе и своих близких. Просто скажи, что мне нужно — и спасёшься. — Вынуждена отказать. — Жаль. Весьма жаль. Думала, что ты от матери унаследовала хотя бы интеллект. Ребята! Выводите. Спросим ещё раз.       Больше всего на свете Кири хотела бы забыть то, что пришлось пережить дальше. Да синяки и раны не дали бы. Самое отвратительное, что мучителям всё же удалось кое-что выбить. Было слишком больно. Палачи были слишком хороши в своём деле. Хоть девочка и пыталась выдавать только самое неважное, тем не менее, она сдалась. И понимала, что, если завтра это повторится, — не сможет выстоять. Вся спина была теперь покрыта следами от солдатского ремня. Руки «украшали» порезы, пусть и неглубокие, но от этого не менее болезненные. На боках и животе цвели синяки от кастета. Один зуб вылетел, а лицо болело так, что было страшно даже касаться. А ещё эти гады сломали ей хвост. Что причиняло неимоверные страдания. Но Салли уже даже не всхлипывала. Слёзы просто текли по щекам, пока пленница лежала там, куда бросили. Сил не было даже двинуться.       Она не услышала, как в камеру кто-то зашёл. Слишком плохо было. Девочка, на самом деле, едва балансировала на грани сознания. Чьи-то руки подняли её с пола и перенесли на постель. — Мама?.. Мамочка… — Сожалею, но я не мама. Во всяком случае, не твоя. — голос был знаком. — Не шуми. Уж час как отбой. Меня не должно тут быть. — Зачем вернулись? — Ну как же, чтобы поиздеваться, очевидно. Именно поэтому выкрала ключ-карту, пробралась мимо камер, затем зашла сюда и подняла с тебя пола. Потерпи, малышка. Я, конечно, знала, что Рэнни сурова, но вот такой жести не ожидала. Ужас какой, ты ведь ещё совсем дитя… — на раны начали наносить вязкую мазь. Кири прикусила язык, чтобы не кричать и не привлекать внимания. — Почему помогаете? — Ну как, ты же ребёнок. А как я могу бросить ребёнка в такой ситуации? Пусть и вражеского. И ещё… Хочу, чтобы ты мне рассказала ещё своих бредней. Забавно послушать. — Смысл, если вы мне не верите? — Ну, быть может, если хорошо расскажешь, — поверю. — Элизабет перешла на обработку спины. — Ох Иисусе, это какой-то кошмар… — голос её заметно сбился. — Мне так больно… Почему она это делает? За что? — Командованию нужны данные. Твой отец — террорист. И его надо убрать, чтобы люди смогли действовать, как нужно. — Она может сделать и хуже, да? — Да, может. И уйти на тот свет тебе не дадут, пока не выложишь всё. Насколько бы страшны и невероятно тяжелы ни были твои раны. — Почему ваш голос дрожит? Он не дрожал, пока вы не смотрели мне на спину. — Неважно. — Ваш племянник говорил, что у вас очень большое и доброе сердце. Значит, и для боли ближнего там так много места! И поэтому вы… Простите. — Ты-то за что извиняешься? Не сама ж себя калечила. — Бэт рыкнула ласково и погладила малышку по уху. — Прости, я не смогла бы выкрасть фиксирующие скобы. Они идут под отчёт, в отличии от мази. Но могу помочь твоему бедному хвостику иначе. Только потерпи. Будет больно. Закуси подушку.       Девочка кивнула и послушалась. Это и правда было очень больно. Бэт на ощупь нашла место перелома и кое-как, на бинт и палку, при помощи какой-то материи, зафиксировала конечность. Чтобы хотя бы хуже не становилось. Сделать лучше он бы всё равно не смогла. Но это хоть что-то. — Ну вот… Вот. Что могу. — Спасибо. Благослови Эйва вашу доброту. А вы… Правда хотите послушать «бредни ненормальной»? — Да. Хочу. Но, для начала, давай уляжемся. — женщина-аватар осторожно положила Кири так, чтобы той максимально было комфортно при имеющихся данных. Та вздохнула и начала свой рассказ. О Пандоре. О Пауке. О его жизни. О рекоме Куоритче. О месяцах мальчика в плену. О том, что он сам рассказывал о Бэт. Лицо Норт мрачнело с каждой минутой. Будто она что-то понимала. Когда Салли закончила, уже почти провалившись в сон, миссис осторожно погладила ту по щеке. — Ты сказала всё, что мне было нужно. Спасибо, девочка. Сил тебе завтра. Я не смогу тебя защитить. Но буду молиться. — Эйва с нами… — бедняжка таки отключилась. А Бэт ушла осознавать услышанное. В словах пленницы сходилось слишком многое. Вплоть до любимой песни женщины и того, как та готовила сладкий рис. Никто больше так не делал на памяти Элизабет. Все предпочитали использовать стевию или изомальт, а повариха Бэт, как и начальница снабжения реком Бэтси, добавляла в блюдо натуральный пандорийский мёд, который все считали ядовитым. Но миссис Норт смогла найти вариант его выварки, при котором тот становится безопасным. Но никому об этом способе не говорила, выдавая местный мёд за реанимированные засахаренные остатки с земли, которые, на самом деле, тихо из-под полы толкала солдатам-сладкоежкам... Никто не святой. Да и тот мальчик в лесу назвал себя Пауком. Он вёл себя так, будто давно Бэтси знает. Не боялся. Кажется, даже готов был обнять... Что ж, всё это стоило обсудить с Ардмор. Слишком многое вокруг было странным.       Генерал не ожидала увидеть подругу у своего кабинета с раннего утра. — Лиз? В такое время? Что-то случилось на складе? Кто-то закосячил работу? Или прогулял? — Нет, Рэнни. Нам с тобой надо поговорить. Срочно. Наедине.