Что было дальше

Ви всю ночь держался подальше от лагеря из-за шумного генератора и запаха костра. Постоянная духота, головная боль и нескончаемый гул, который, разве что не дробил кости и не кровоточил уши, здорово раздраконили скаута. Хмурый и раздраженный, он не сделал ни шагу ближе, пока Брукс не перекрыл нескончаемое хриплое рычание старой тарахтелки, а Рон не залил водой из пруда тлеющие угли. Пат не понимал, откуда в нем такое гнилое, темное чувство. Его коробило все, от резких звуков до взглядов. Вспомнив, сколько проблем доставляла агрессия Дельты, Вайлант сделал разумный вывод и тихонько отошёл от лагеря, сел в зоне видимости под дерево, прикрыл глаза и сосредоточился на себе. Думать о других ему сейчас было не к чему, они сами разберутся, кого ему дать в пару на миссию, а сам он не может пока что понять, что с ним происходит. Откуда взялось постоянное напряжение и раздражительность? Самым неприятным было то, что Пат не мог удержать безразличие к Дельте. Он его не понимал абсолютно. Вроде бы все за пару дней начало налаживаться, даже Рон выдал какую-то поговорку, про врагов, которую Ви, к сожалению, забыл, слишком был занят неожиданной дезориентацией из-за дыма. Но в какой-то момент Брукс резко поменялся и Вайлант не знал, ко всем ли он сменил свое отношение или именно к скауту он относился придирчивее всего, тыкал пальцем на его недостатки и делал это специально болезненно, но зачем? В чем была его цель? Подобное поведение мешает прогрессу миссии... А что, если посмотреть на товарища с другой точки зрения? Не как на шестерёнку в механизме Незерхилла, а как на человека? Что он чувствует, и откуда эти самые чувства? Но так становилось ещё непонятнее. У Ви было недостаточно информации про товарища. Парень услышал тихое похрустывание и увидел белку, пытающуюся разгрызть орех. Вот этой белкой он себя ощущал. Сколько бы она ни долбила скорлупу о гравий дорожки, не буравила его острыми зубами, плод оставался сокрыт. Пат вздохнул, подтянул колени, положил на них руки, сцепленные в замок. Раз уж Брукс не видит в нем товарища, а только биологическое оружие, значит, пусть так и будет. Вайланту надо просто сохранить равнодушие, даже не ради продуктивности миссии, а ради комфорта себя и других товарищей. Хотелось бы, конечно, узнать причину перемены поведения Дельты, но, к сожалению, из всего отряда именно скаут является тем, кому в меньшей степени вероятности он хоть что-нибудь расскажет. – Ну что, Ви, сегодня я снова с тобой. Он посмотрел вверх. Рон одобряюще улыбнулся. – Брукс отказался, сказал, отчёт писать будет. – А разве тебе не нужно? – Вайлант скептически глянул на него. – Ну, он так на нас посмотрел, что я решил его не трогать, – хмыкнул биолог и помог скауту подняться. – Что-то с ним происходит в последнее время. – Я думал это только мне мерещится, – они медленно двинулись в сторону пещеры. – Да нет, все заметили, даже он, только не делает с этим ничего. У Брукса будто очень много причин, но он о них никому не рассказывает, поэтому ты не думай, что он взъелся просто так. – Даже если есть причины, это не даёт ему право портить всем настроение. – Ну, соглашусь, хотя он и не особо ворчит, скорее наоборот, теперь подозрительно молчалив. Вайлант решил не рассказывать про вчерашнее и просто пожал плечами. – Но грибы вчера были вкусные, – парень решил отвлечь медика. – Соглашусь, – тот тут же включился. – Мне понравилось такое разнообразие. Думаю, если вдруг мне снова захочется в лес, надо будет изучить съедобные плоды. Просто чтобы не затосковать на однообразии пакетов Незерхилла. – Ты ещё хочешь взять миссий в лесу? – Пат внимательно осмотрел медика. – Я думал, после этой уже никому из вас не захочется. – Ну, не то, чтобы она у меня желание отбила, наоборот, я как будто наконец себя живым почувствовал. Когда не просто сидишь и ковыряешься в анализах, а когда от тебя реально что-то зависит. Конечно, я теперь буду осторожнее с рейтингом, не хотелось бы себе ещё пару шрамов. – М-м... Некоторое время они шли молча. По задумчивым лицам товарищей пробегали солнечные зайчики, забравшиеся под сосновые иголки и теперь танцующие под пологом леса. Ви ненароком сказал. – Получается, из нашей команды я и Дельта не можем выбирать миссии. – А? А, да, получается...Постой, ты тоже не можешь? Пат отрицательно мотнул головой. – И не думаю, что мой рейтинг как-то на это повлияет. – Хм-м... – Рон всерьез задумался, нахмурив брови. – Но тогда зачем он тебе? Ви подал плечами. – Может, чтобы определять мои возможности. – Наверное, иначе рейтинг тебе только как украшение или...попытка Незерхилла создать иллюзию, что у тебя те же права, что и у людей, – сказал осторожно, будто пытаясь не задеть. Что глупо, при таком-то смысле слов. Пат замолчал. Рон тоже, исчерпав тему. За весь день они почти не говорили. Конохан пару раз начинал что-то, но получал односложные ответы, и вскоре бросил эту затею. Они забрали капкан, который в этот раз был окровавлен, собрали анализы, отмыли металл и вернули на место в сарай. Все это время Вайлант думал, бесконечно перебирал все, что узнал. За время миссии он смог узнать настоящее отношение организации к нему, понял, что его почти вышвырнули в лапы объекту чтобы просто проверить его способности. Это был знакомый почерк. В комплексе большинство испытаний так и проводилось. Резкая, неожиданная, стрессовая ситуация, в которой смотрели на его способность приспосабливаться. Но в этот раз им не было жалко даже других сотрудников. Брукса, который явно доставлял проблемы всем, Рона, которого без труда можно было заменить на любого другого ученого, и Керолайн, не вписывающуюся в рамки, потому что она взяла сразу две профессии, изучая их полноценно. Пат не знал, что ему делать, не знал, что он хочет на самом деле, понимал, что он вообще ничего не знает. Все, что у него есть, это навыки охоты и добычи. Его жизнь не предполагала вкусов и увлечений, его использовали просто как заводную машинку. И что теперь делать с теми чувствами, которые в нем пробудили другие люди? Он должен был быть просто уважителен и безразличен, но он злился и обижался на Дельту, был благодарен Керолайн и Рону за их отношение к нему. Да даже злосчастные черника и грибы, вызывавшие наивное любопытство. Это клубок ощущений и чувств, который он без понятия, как расплетать, как реагировать, как отвечать. Ему приходилось учиться на ходу, совершая ошибки, непростительные и жёсткие, периодически говорить не впопад или просто отмалчиваясь, что иногда было хуже слов. Погруженный в поток сумбурных мыслей скаут сел около потухшего костра и невидящим взглядом уставился в угли, сжимая руки до белеющих костяшек. Они вернулись пару минут назад. Теперь вылазки закончены. Больше они не понадобятся. Отряд собрал все необходимое. Осталось только отсидеться последний, седьмой день и этот вечер. И все... Керолайн бросила на него обеспокоенный взгляд, но отвернулась к своей тарелке теплого пюре. – Что ж такое, – она расстроенно ковырнула картошку ложкой. – М? – Рон оторвался от её записей для общего отчёта, услышав ее тихое возмущение. – Что Брукс, что Ви, как в воду опущенные. Один надутый как сыч, другой постоянно о чем-то думает, и оба молчат, как воды в рот набрав, – говорит тихо, всё-таки за глаза обсуждать громко не полагается. – Ну, я думаю, мы тут не помощники. У Пата вообще ситуация сложная, а у Дельты она скорее мутная. Не морочь себе голову. – Легко сказать, но мне их поведение как-то надо в отчёте описать, – она наконец перестала мучать еду. – А ты напиши просто, что характерами не сошлись. Считай правда. Вайт какое-то время молчала. – Может зря мы решили монстра не убивать? Рон шумно фыркнул. – И как мы это сделали бы, скажи на милость? Девушка вздохнула. – Хотя. Ты прав, никак. Но до того как мы приняли решение, команда будто была ещё целой. Медик кивнул в согласие. – А щас половина по углам щемится. Мы уже ничего не сделаем, остался день. Сегодня почти закончилось. Вайт бросила взгляд на заходящее солнце. – Да...все близится к завершению... Брукс вышел только под вечер, молча запустил генератор, сделал себе кружку кофе, пожелал всем спокойной ночи и скрылся обратно в своей палатке, проводимый тремя парами глаз. Как потом сказала Керолайн, Дельта за весь день вышел только два раза поесть и раз шесть навести себе заряд кофеина. Рон нахмурился. Пат проигнорировал, пожелал всем спокойной ночи и отошёл подальше от шумного генератора. На поляне остался только трещащий свежим запалом костер. --- На следующий день все снова затянуло. Солнце не выглядывало, ещё и давление поднялось, опуская всем настроение ниже ковра сосновых иголок. Впервые за долгое время они сели за стол все вместе и не под тент. – Итак, раз уж я не могу ходить, я написала основной отчёт по миссии, – девушка положила белые листы бумаги, исписанные мелким почерком. – Хочу обсудить, что мы упоминаем, а что нет, чтобы ничего не расходилось. Ви скрестил руки на груди. Он все равно будет отчитываться устно и только о себе, поэтому он уже давно спланировал нужные слова. Рон и Брукс принесли свои ноутбуки. Вайт оставила свой в палатке. Объяснила тем, что на бумаге ей привычнее, но потом она все перепечатает. – И так, – Рон глянул в показатели на мониторе. – Могу сказать одно - Нам надо исключить все описание о сборе биоматериала. Увидев этот анализ любой бы, догадался, что что-то нечисто. – Я надеюсь, у нас не нашлось гениев, кто писал про пятое тело, камеру и все остальное? – скептически спросил Брукс, осматривая товарищей. Пат нахмурился, а Конохан улыбнулся, поняв шутку. – К счастью, нам повезло. Таких тут нет. Керолайн кивнула. – Запись, тело, шлем, винтовка, оружие, капкан, анализы...вроде все, теперь что у нас по повадкам? – Умный? – подал голос Дельта. – Он ударил по проводке так, чтобы током не ударило, но это я у себя могу расписать. – И живучий. Про дробовики не пишем, но можно упомянуть, что Ви очень много раз попадал. Отдадим наши лавры ему – Конохан подмигнул Скауту. – выставим тебя в лучшем свете. Пат кивнул, понимая. – А если мы попадали, то и биоматериал должен был быть, не? – вставил Брукс. Керолайн стукнула ладонью по столу, расцветая от собственной идеи. Голубые глаза загорелись, отражая серое небо. – Так поэтому мы и узнали, что он живучий! Ви же столько раз попал, а от него ни куска не оторвалось, – она говорила саркастично и наигранно, выделяя те лживые слова, которые потом пойдут в отчёт. – О да, и мы совсем не собрали биоматериала, ни кровиночки! – хохотнул Рон и показушно убрал со стола колбу с кровью монстра, тут же выходя из образа. – Только мне это все отмывать придется, а кровь у него въедливая, так что уж простите, если вонять будет. Пат улыбнулся на игру товарищей. – Пат, – вдруг обратился к нему Брукс и он дернулся. – Ты будешь рассказывать о том, что у тебя возникли проблемы? – Ты о чем? – Ви подобрался. Все замерли. Рон и Керолайн смотрели на них будто на низком старте, готовые разнимать. Но Брукс был на удивление тих и спокоен, но не мирен. – Ты убегал в лес несколько раз и скрыл информацию о некоторых своих нюансах, из-за чего в итоге был ранен Рон, – он сверкнул карими глазами. – Мы можем скрыть это в своих отчётах, но, если ты вдруг выложишь всё в своем, нас уличат во лжи. Вайлант нахмурился и скрестил руки на груди. – Не буду я ни о чем рассказывать. Вайт вздохнула и что-то чиркнула в своих бумажках. – Тогда нам нужно придумать другую причину, по которой Рон вдруг сорвался в лес и получил рану. – Да ладно тебе, зато к Ви вопросов меньше будет. К нему и так пристанут из-за костра и шума генератора. А мои шрамы...пусть я их получу в тот же день, что и ты свое растяжение. – Вот это у нас история получатся, – Пат хмыкнул и бросил взгляд на Дельту. Брукс не обращал на них внимания, погрузившись в ноутбук. Вайланту показалось, что между механиком и остальными образовалась прозрачная перегородка, плохо проводящая звук. – Да, но что поделать. Если руководство начало сочинять сказки, то нам нужно продолжить, иначе картинка не склеится и проблемы точно будут не у тех, кто организовывал миссию, – голос Керолайн звучал бодро, но от него тянуло то ли привкусом обречённости, то ли обиды. – Так, Кэр, Рон пока пишет, а у нас с тобой все готово, поэтому давай сверимся, – Брукс придвинул свой ноутбук к бумажкам Вайт. Ви скрестил руки на груди и сел чуть по удобнее. Голова все ещё гудела, будто генератор все ещё работает, а костер все ещё дымит. Взглядом он следил за руками товарищей, за интонациями их голосов. – А мне и немного писать. Всю биологическую часть мы отрезали, значит остаётся только медицинская. Ранили так-то так то, лечил, так-то так то, результат.... Голос Конахана отдалялся, стал казаться каким-то глухим, вот. Ви уже не особо разбирал смысл слов, а потом и перестал пытаться. Лес шумит. Товарищи все говорят. И голова гудит. Будто в ней поселилась муха. Или целый рой мух. Они ещё такие назойливые. Как мысли. А может мысли это и есть мухи, просто очень маленькие. А сейчас они почему-то всполошились и летают по голове. Как маленький водоворот, который образуется в кружке, когда размешиваешь чай. Или кофе. А его медленно засасывает в этот водоворот, со всеми мухами... Кер на мгновение поднимает глаза от бумаг. – Мальчики... Рон фыркает. – Опять ты со своим... – а потом поднимает взгляд. – Ой – Потише ты, разбудишь, – одергивает его шепотом Вайт. Все три товарища уставились на тихо дремлющего скаута. Он чуть съехал по стул вниз и опустил голову. Казалось, что он вот-вот откроет глаза, и стрельнет ими в сторону товарищ. Но его грудь мерно и бесшумно вздымалась, и Ви никак не реагировал на притихших товарищей. – Бедняга, он, наверное, так устал за все эти дни. Надо его как-нибудь перенести, не разбудив, – Керолайн, казалось, забыла об отчёте. – Ну не знаю...можем ко мне в палатку. Я и на свежем воздухе поработать могу, тут хорошо... – Рон кивнул на ноутбук. –...Вы хоть понимаете, что вообще несёте? – голос у Брукса тихий, холодный и нагнетающий, будто стены подземелья или пещеры. – Я все понимаю, что этот самый свежий воздух на вас влияет хлеще травки, или может вы вчерашних грибов обожрались, или у вас синдром спасателя и передозировка жалости в организме. Но не такую же ахинею нужно нести? Фитиль был зажжён. – Брукс, во-первых, прекращай грубить. Не знаю, что творится в твоей голове, но мы твои товарищи первым делом, и он тоже. Прояви хотя бы долю уважения. – казалось, над Конахоном сгущаются тучи. Он отодвинул ноутбук, чтобы лучше видеть механика, и сцепил руки в замок. Впервые за все время задания товарищи видели его таким злым и серьезным. Слова Брукса либо его задели, либо стали последней каплей. – Во-вторых, в чем причина твоей агрессии на то, что человек просто уснул, – в голосе Рона появилась вкрадчивость. – А, ну если ты не понимаешь, так я тебе скажу! С радостью! Этот парень – наша единственная надежная защита. Ему не выслали палатку, значит он должен был бодрствовать все восемь дней минимум. Но сейчас он буквально вырубился у нас на глазах! И мы не знаем, сколько он проспит! Да, конечно, он может покемарить часик и вскочить как огурчик, но, если он уснул блять сидя за столом, значит он вообще не в курсе, что ему нужен отдых. Он захлопывает свой ноутбук и берет его в руки. – Последние сутки нас защищал тот, кто засыпал на ходу. Охренительный план, надёжные как швейцарские блять часы. В лес убегает, от генераторов шугается, засыпает на ходу. Что дальше?! Он продрыхнет от заката до восхода?! Рон резко встал. – Я могу сторожить сегодня ночью вместо Ви и в случае чего его подниму. А если тебе что-то не нравится, то можешь не помогать. Иди в свою палатку, и не порть здесь воздух. Повисла тишина. Казалось, что Брукс сейчас что-то скажет, или хотя бы издаст звук. Хмыкнет, как всегда саркастично, и уйдет. Его глаза бегали по лицам товарищей. Но он молча развернулся и ушел. Хлопнула дверь палатки. Рон упал на стул. – Сукин сын... – Тебе…вам не стоило разводить всю эту грязь, – Керолайн держит руки на коленях, под столом, чтобы не было видно. Она так сильно заламывала себе пальцы, что кожа покраснела. – Да ты что, а я как будто не понял. Я просто...устал от него, – Рон подпёр рукой голову, – Я так устал от всего...всего этого. – Завтра все закончится, а пока давай вернёмся к отчётам. – Но надо же что-то с Ви сделать? Один я его не перенесу. – Давай тут на стульях его положим. Закатное солнце так рвется в глаза и печет веки. Секундный порыв – вскочить, но все тело резко взрывается болью. Затекло все от шеи до стоп. Каждый сантиметр тела нехотя приходил в движение, отзываясь истеричным всплеском. Ви осел обратно на...сидушку. только вот он на ней не сидел, а лежал спиной. – я думал ты уже не проснешься, – по-доброму хмыкает кто-то над ухом. – ну чё ты, затекло все? В ответ "угу". Ви медленно поднимается и садится. На языке – будто вся еда, которую он ел за время путешествия, ещё и качественно подгнившая. Голова раскалывается ещё сильнее, и тяжёлая такая, будто в нее наложили кирпичей или залили бетон. Как и в остальное тело в принципе. – М-да, по тебе вижу, что ты опробовал все прелести дневного сна, ещё и на неровной поверхности. Прости мы...не смогли тебя перенести. На, попей, – он пододвинул к Пату кружку воды. Скаут благодарно кивнул, и выпил все залпом. Привкус не пропал, но холодная вода прояснила сознание. – Я.…не знал, что усну...– как вообще такое могло случиться? Ему же говорили, что время, проводимое без сна во время активности – 10 дней. Но уже на шестой его начало рубить...значит это была не просто головная боль. Это была настолько сильная усталость. – Да никто не знал, я думаю. Тебя же, наверное, не проверяли на свежем воздухе. Тут кислорода много, солнца, вот тебя и рубануло. Я сам первые дни спал почти незаконно много. Рон закрывает ноутбук и встаёт. – Зайди к Кер, скажи, что проснулся. А я к себе. Завтра рано вставать, чтобы собрать лагерь. Ви провожает его взглядом. Как же ему стыдно. За то, что постоянно что-то выкидывает. Что товарищей постоянно в недоумение вводит. За то что уснул посреди миссии, за то, что убегал. За то, что ничего о себе не знает. Стыд даже сквозь, ещё сходящую сонливость, жрет изнутри, разрывая все на мелкие кусочки, отравляя и выворачивая. Вайлант сам включает генератор. Он вспоминает все слова Брукса. Каждое грубое слово, каждое оскорбление. И вот ему уже кажется, что товарищ прав. И что все его возмущения не беспочвенны. Ещё вчера он был готов в случае чего набить Дельте лицо, если его агрессия выйдет за рамки словесности, но сейчас он просто поставил себя на его место. Да, он все ещё не понимаете почему Брукс единственный хотел убить чудовище, но причина скорее всего есть, ведь тот был готов это сделать даже с двумя раненными товарищами. И тут единственный из группы, кто хотя бы немного напоминает солдата, пусть он всего лишь следопыт с пушкой, вдруг засыпает, и неизвестно, проснется ли он вообще до завтра. Может они вообще его будили, а он не слышал? Он стучится к Керолайн и желает ей спокойной ночи. Огонь разгорается быстро, дрова уже подсохли. Ви приземляется на насиженное место. Он отвратительный товарищ.