Солнце на снегу

      Чтобы разоружить Лира потребовалось полчаса. Сторожевые дроны кружили вокруг него грозным белоснежным роем и трогали то за ремень со вшитым лезвием, то за ботинок с острыми клепками, то за карман куртки со шнурком-удавкой.       — Ну забыл я, забыл, понимаешь?! — горячился Лир, махая рукой на самый крупный дрон. — Убери культяпки, сам все отдам! Эту заточку я вообще сто лет назад вшил и забыл… вот она где, оказывается… а это вообще не оружие, а саморез! Э, отдал обратно! Верни! Мне им задвижку надо вкрутить!       Ирши прохаживалась по посадочной туда-сюда и нетерпеливо вздыхала, хотя до полудня еще было время. Гас смотрел на разоружение юнца-раата с невозмутимым интересом, Раг — с долей раздражения.       — Да все уже! — рявкнул Лир. — Клепки с ботинок не снимаются, мне что, босиком идти?!       — Нет, — качнул головой Гас. — Достаточно.       Сторожевые дроны с гудением попрятались в люках посадочной. Раг выпустил пару белых стрижей.       — Конвой? — усмехнулся Лир.       — Наблюдатели, — приподнял бровь Гас. — Пойдемте. Двенадцать минут до процедуры.       Белоснежный купол Сердца окружали многочисленные сектора, будто стеклянные лепестки под белой броней. Бесчисленные сине-хрустальные шеренги инкубаторов отделялись прозрачными перегородками, зеркалами, закручивалась спиралью, колким сияющим лабиринтом. Если бы не прямой коридор-аллея от главного входа до центра, можно было и заблудиться.       Лир притих уже на входе и по пути с открытым ртом разглядывал бело-сине-стеклянную начинку Центра инкубирования и высоченные, уходящие ввысь потолки. — Охренеть, — шептал он. — Не думал, что когда-нибудь окажусь тут. На Голове… охрене-еть…       Ирши уже бывала здесь — дошла до самого Сердца, постояла возле глухой белоснежной стены и вернулась на посадочную. Инкубаторы ее совершенно не заинтересовали, а теперь она обратила на них внимание. Вернее, на один из них.       Инкубатор номер двенадцать в секторе шесть пока пустовал — он был равномерно синим, без вкраплений, просто стеклянная труба от пола до потолка. Лир оглядел конструкцию с сомнением.       — Прямо тут? — спросил он. — Внутри?       — Да, — коротко кивнула Ирши. — Это быстро. Ничего торжественного.       В соседней стеклянной стене-перегородке прошелся Баз и с улыбкой возразил:       — Отчего же. Новый человек — это всегда нечто торжественное. Каждый раз при соединении клеток происходит короткая световая вспышка.       Теперь уже не только Лир, но и Ирши с сомнением уставились на трубу инкубатора.       Внутри трубы появилась многократно увеличенная картинка — круглая полость с более темным, синим раствором, одинокая желтая точка и другая одинокая точка, их соединение… и действительно — маленькая вспышка, мгновенный всполох неведомой энергии.       — А это-о-о… — все еще с недоверием протянул Лир. — Точно она? Тея?       — Генетически — да, — уверил Баз.       — А почему две клетки, если это просто копия?       — Одна из них с удаленным ядром, вторая — с полным набором генов Теи Айденгер. Стандартный способ воспроизведения человека.       Лир подошел ближе, едва не уткнувшись в инкубатор носом, понаблюдал за бурным делением клеток и вдруг прыснул и расхохотался:       — Вот это фокус!       — Чего смешного? — хмуро буркнула Ирши.       — Она — малявка! — объявил Лир. — Тея — малявка! Без пяти секунд одноклеточное! А сколько раз я слышал от нее это дурацкое «сопля-я-як», «подрасти, младе-е-енчик», и что теперь?! Кто из нас младенчик? Слышь ты, головастик?! Кто из нас малявка, а? Похоже, мы с тобой опять разминулись…       Он погрустнел, уселся на пол, прислонившись спиной к инкубатору, и понурился. Внутри синей трубы инкубатора буйствовало микроскопическое торнадо — маленькая Тея с каждой секундой становилась все более многоклеточной.       Ирши отвернулась и пошла по главной аллее к центру, между высоких сине-хрустальных стен, инкубаторов — пустых и полных, сияющих перегородок, софитов и белых огней. Центральная аллея упиралась прямо в Сердце — в глухую белую стену. Матовую и теплую. Ирши ткнулась в нее лбом, а потом прижалась ухом. Внутри что-то рокотало и ухало, шумело, как в древней морской ракушке.       «Если бы, — подумала Ирши, — если бы я не оказалась на Голове, моего ребенка никогда бы не было. Никогда… никогда — это ведь дольше, чем ждать ребенка из Сердца? А если я не смогу открыть Сердце… или не захочу… или…»       — Ирш… — тихо позвал Гас. — Пойдем?       — Да, — она отлепилась от белой стены и неторопливо прогулялась обратно, до инкубатора Теи.       Лир со вздохом поднялся на ноги и с усмешкой спросил:       — Что? Сейчас меня попросят из этого чудо-мира? Загостился?       — Ты… — Ирши посмотрела на него с прищуром, — когда-нибудь бывал в дальнем ремонтном цеху? На кочевых территориях? Мне нужно найти человека по фамилии Ям. Тар Ям.       — Фу, — Лир поморщился. — Ям — это не фамилия. Это от слова «яма». Злачное местечко. Отстой. Я там только с отцом бывал, да и то — далеко от корабля старался не отходить, мало ли. Вам туда нельзя, Светлость. Это место… не для вас.       Ирши встрепенулась. Гас тяжко вздохнул, подметив, как у жены загорелись глаза.       — Ну, я это… пошел, — Лир застегнул короткую кожанку, — все. Мне пора. Бывайте. Пока, малявка Тея!       Он неторопливо пошел к выходу.       Ирши сверлила взглядом его спину.       Далеко Лир не ушел — обернулся. Многоклеточная Тея шаловливо подмигнула — по ее инкубатору пробежали синие огни. Лир остановился, как завороженный. Синие огни закружили внутри инкубатора, будто стайка маленьких рыбок.       «Фокус», — одними губами повторил Лир.       Гас усмехнулся и предложил ему:       — Нужна работа?       — Чего?! — вытаращился Лир. — Смеетесь?       — Как видишь, нет. Мне нужен консультант по злачным местам. Ты подходишь.       — Не, — мальчишка насупился. — Холодно тут у вас. И вообще… неуютно. Стекло сплошное и хрустали.       — Это спецучреждение, — объяснил Гас. — Они всегда такие. А рядом есть маяк, в нем жилая зона — весь верхний этаж под главным софитом. Можешь остановиться там. С макушки отлично просматриваются окрестности. Центр с инкубаторами тоже видно. Тея будет здесь еще сорок недель, прежде чем родиться.       — Кхм-м, — Лир засопел. — Мне надо подумать. Я повишу немного у вас на нижней орбите.       Гас кивнул. Лир пошел на посадочную. Ирши покосилась на инкубатор, помаялась, потопталась на месте и пошла за мальчишкой.       — Не уходи, — окликнула она его уже на улице. — Мы ведь с тобой похожи.       — Что? — Лир остановился, хихикая. — Вы и я? Нет. Совсем нет.       — Почему же, — Ирши укуталась в свою белоснежную куртку, нахохлилась. — Большую часть жизни мы с тобой учились. Только я теоретически, почти все знаю по чуть-чуть. А ты — практик. Тебя в это дерьмо с головой макали, пока я… изучала характеристики дерьма по книгам и изредка его нюхала. А теперь вот я стала более свободной, чем когда-либо. Останься здесь. Возможно, и ты обретешь свободу.       Лир уставился на Ирши исподлобья, а затем прищурился на ее сияющее обручальное кольцо и как будто сменил тему:       — Это ведь солнечные рубины?       — Хм, — Ирши нахмурилась, рассматривая кольцо. — Наверно. Я не особо разбираюсь.       — Еще бы, — съязвил юнец. — У вас на Ай только стекляшки водились, а я… мой папаша отлично разбирается в камнях, я перевозил и их тоже. Если это действительно солнечные рубины, то у вас на пальце примерно половина узловой станции или пригодного для жизни планетоида, на который можно переселить всю вашу айскую семейку. Это свобода. Только… солнечные рубины не так просто продать. Все эти камни регистрируют в Центре, у каждого камня есть номер и владелец, только один. Проверьте, ваша Светлость, на кого зарегистрированы ваши камни? На вас или… проверьте. А я пока покручусь на орбите. Подожду. Если камни зарегистрированы на вас, отправьте мне копию свидетельства и я останусь, потому что здесь, на Голове, и правда есть свобода. А иначе я свалю отсюда. Если ваш белоголовый супруг, мне, конечно, позволит.       Лир развернулся и ушел. Его маленький корабль натужно загудел движками и, покряхтывая, скрылся из вида. А Ирши осталась стоять у посадочной, растерянная, как в тумане. Ее обручальное кольцо переливалось на свету, по снежному насту и посадочной площадке метались маленькие алые вспышки-зайчики.       Как в тумане.       Гас вышел из центра инкубирования, озадаченно осмотрел застывшую жену, усадил ее в Раг, попытался разговорить, но Ирши отвечала односложно.       И дома тоже диалога не получилось. Ирши забилась в угол дивана в гостиной, уткнулась в свое стекло и сделала вид, что очень-очень занята. Гас повздыхал, покрутится возле нее и ушел спать.       Когда в доме совсем стемнело, Ирши на цыпочках прокралась в свой прежний белый переговорный зал, уселась за белым столом и связалась Центром, отправив запрос о камнях в кольце. Ей очень нужно было узнать всю правду о рубинах.       Ответ пришел через несколько минут — стол деликатно пискнул.       Ирши открыла свидетельство и пробежала глазами по списку:       Рубин-солнце — 45345у5 — владелец — Ирши Айденгер.       Рубин-солнце — к406741 — владелец — Ирши Айденгер.       Рубин-солнце…       И так для всех камней из кольца.       Лишь окантовка-скелет из белого металла формально принадлежала вояке:       Остов — сверхпрочный белый металл с Терзура со внутренней гравировкой — владелец — Гас Линн Уотэ Сай.       Ирши приподняла брови — в случае расторжения брака Гас обязался вынуть камни из остова кольца и передать их ей. А остов с гравировкой по согласованию всех сторон желал оставить себе.       «С гравировкой? Разве?» — озадаченно насупилась Ирши, сняла кольцо и внимательно его рассмотрела. С внутренней стороны остова, просвечивая сквозь алые камни, виднелось тонкое:       Ближе, чем рядом       Ирши быстро надела кольцо обратно, подтянула ноги к подбородку, свернувшись в клубок, и задумалась. Вспомнились слова База:       — …если ты захочешь продолжить свой путь без Гаса, он не будет настаивать. Он тебя отпустит… я бы назвал это любовью. Любовь — это такой образ жизни, как свобода…       Камни действительно стоили целое состояние — теоретически Ирши могла обрести новый дом, вместе со своими подданными. Сначала остов кольца показался сдерживающей клеткой, а потом Ирши поняла — это опора, скрепляющая камни вместе, поддерживающая их. Вынуть камни из кольца было все равно, что вынуть сердце, оставив сухой мертвый скелет, который вояка с Белой Головы хотел забрать себе при случае. На память.       Ирши прикусила губу, выпрямилась и быстро чиркнула пальцами по столу, набирая сообщение для Лира — удаляя из сообщения данные об остове кольца, оставив лишь строчки о камнях. Затем Ирши запросила сведения о маяках вблизи Сердца, нашла подходящий, указала координаты в сообщении и выдала разрешение на посадку.       Письмо улетело на орбиту, к черному кораблю с молнией на боку.       На часах было уже далеко за полночь. Ирши погасила стол, верхнее освещение и поплелась в спальню.       Гас как обычно спал в обнимку с подушкой. Ирши стало стыдно. Она устроила мужу проверку, тайком, вместо того, чтобы просто спросить у него. Поговорить.       После маорнского золотника; озорной, уже многоклеточной Теи, рубинов-солнц и мук разыгравшейся совести Ирши будто булыжники на руки повесили. Усталость навалилась резко и плотно, как огромное тяжелое одеяло.       Ирши потихоньку забралась в постель, на самый краешек, кое-как завернулась в одеяло и вздохнула — список дел на завтра показался ей просто бесконечным:       «Сначала спланировать полет на дальние окраинные территории. Мне нужен этот Тар Ям, или как его там. И Лира подключить, назначить консультантом. Потом навестить Горна. К Юни тоже надо, спросить, как там наш великий артист Бальм поживает. Милли опять же… А Тея… хм. Я совершенно не умею обращаться с детьми, тем более с младенцами. Кошмар… как я буду это все делать, а если не получится… а если…»       Ирши засопела, раздражаясь на саму себя, вместе с одеялом развернулась к Гасу и прижалась к нему, теплому сонному царству спокойствия.       На прикроватном столике стекло бесшумно моргнуло зеленым — черный корабль с молнией на боку приземлился у белого маяка, неподалеку от Сердца.       Ирши уже не увидела этого уведомления. Она крепко спала.