Солнце на снегу

      На следующий день метель не утихла, и еще через день тоже, но Ирши не скучала — ее каюта, столовая с панорамным окном, Конференц-зал и белые коридоры оказались правым крылом дома Гаса. Очень необычного дома, будто составленного из разных блоков — темное дерево, камень, стекло, белый металл. Не просто жилище, а целый мир, автономный, со сложными системами вентиляции, водоснабжения и обогрева.       Хозяина дома при этом было не видно и не слышно — вероятно, метель действовала на него усыпляюще. Если Гас не работал в кабинете, то дремал на диване в гостиной. Он открыл все шлюзы и двери, подарив гостье полную свободу передвижений, а затем прислал анкету из пятнадцати листов, как и обещал, с уведомлениями — каждая страница приходила на стекло со звонким «Дзинь!». Это продолжалось весь день, примерно раз в полчаса. Ирши хихикала после каждого такого звоночка.       Анкета состояла из отдельных больших разделов. Некоторые вопросы на знание механики и математики потребовали времени на раздумья, задание по космоориентированию Ирши делала больше трех часов, а проще всего оказался тест о регалиях и родственных связях галактической знати — Ирши наизусть помнила все фамилии, прозвища, генеалогические древа и напыщенные титулы, поэтому справилась всего за пару минут: «Легкотня!».       А вот Гас очень впечатлился, когда Ирши так быстро принесла ему в кабинет прорешанный тест. Вояка проверил ответы, не нашел ни одной ошибки, похлопал глазами и забормотал:       — Глава нашей дипломатической службы сделал этот тест на сорок пять процентов. У тебя есть база со всеми этими заморочками? Схема? Где-то на стеклах?       — Нет, — улыбнулась Ирши, рассматривая метель в высоких стрельчатых окнах. — Не на стеклах. В голове. Меня этому учили.       — Мои люди из административного корпуса будут рады, если ты к ним присоединишься.       — Сомнева-а-аюсь, — вздохнула Ирши. — Наверняка они думают, что я заразная и боятся заболеть.       — Боятся? — вояка приподнял бровь. — Жителей Белой Головы довольно непросто чем-то напугать.       — Все равно я для них чужая, как и мой народ.       — Пока да. Но процесс интеграции уже запущен.       — Какой интеграции?       — Анкеты. Они сложные по форме и содержанию, поэтому к каждому жителю Ай сегодня будет приставлен личный консультант с Белой Головы, пока удаленно.       — Интересный ход. Ты как бы заочно познакомишь наши народы. У каждого айца появится наставник-сайон с Белой Головы, а заодно и потенциальный друг. Кстати, а кто будет консультировать меня?       — Ну… — Гас сделал вид, что задумался. — Могу предложить свою кандидатуру в качестве консультанта.       — Ну… — Ирши сделала вид, что задумалась. — Пожалуй, я приму твое предложение.       Гас улыбнулся, но вдруг помрачнел — стеклянный стол перед ним вспыхнул красным полукругом.       — Что это? — встревожилась Ирши.       — Рааты пожаловали, как всегда без приглашения. Прошлая стычка их ничему не научила.       — Я… — растерялась Ирши. — Мне уйти?       — Как хочешь, — Гас прицепил к уху изогнутый, сияющий белыми огнями коммуникатор. — Я тебя не гоню.       Ирши юркнула в уголок у окна, забралась с ногами на маленький диванчик и приготовилась наблюдать.       На окнах сомкнулись плотные ставни, притеняя комнату. Напротив Гаса появился огромный экран с великолепным панорамным видом космоса — белый от циклона бок планеты, затем черное космическое ничто, усеянное звездами, и маленькая межпланетная станция-парковка, огороженная цепочкой зеленых огней. Территория сайонов. К парковке медленно приближалась красная точка.       Экран запульсировал белым квадратом. Гас принял вызов. На экране возник насупленный рыжий бородач и забухтел:       — Ты это видишь?.. Как же они достали, ворюги! Опять приперлись, и месяца не прошло! У меня там, на парковке, торговый борт, груженный под завязку… похоже, на него и нацелились. Чо, опять предупредительное им высылать? Или эту, как ее, ноту протеста?       — Нет, — Гас качнул головой. — Хватит разговоров. Раг их уберет, а после — собери тела и обломки в зоне видимости, упакуй в контейнер и отправь раатам. Адрес ты знаешь. Ноту протеста можешь туда же положить. В двух экземплярах.       — Угу. Все сделаю.       Бородач исчез с экрана. Гас положил руку на стол и легко побарабанил по нему пальцами, отстукивая сложный ритм.       Дом мелко завибрировал. Ирши схватилась за подлокотник, на всякий случай. Оконные стекла тоненько зазвенели. Сквозь пространство и время прорвался низкий тяжелый гул — Гас разбудил боевой борт — белого дракона.       Ирши метнулась к окну и выглянула в щелку между ставнями.       Из подземного бункера, сквозь серое снежное марево рванулось длинное белое существо. Да, существо. У Ирши язык не повернулся назвать это машиной. Раг загудел огромными синими турбинами, развернул все острые клиновидные подкрылки, резко крутанулся в воздухе, показывая себя во всей красе…       «Чудесный, — Ирши восхищенно выдохнула. — Похож на дракона и многослойного воздушного змея одновременно. Чу-дес-ный».       Раг скрылся за тучами.       Ирши ужасно разволновалась и подбежала к экрану, присматриваясь. Красная точка приблизилась, обретая очертания — это был небольшой черный корабль без огней и опознавательных знаков, только смешная, грубо прорисованная молния на боку.       — О, нет! — Ирши подпрыгнула, затараторила. — Молния! Это… это, я знаю этот борт! Тея, моя младшая сестра! За ней бегал один мальчишка, из раатов, она смеялась, говорила — совсем сопляк, младше ее года на два. Это он, точно! Ему семнадцать или около того… зачем он сюда… Гас, подожди! Отзови свой борт! Поговори с мальчиком! Пожалуйста!       Гас быстро глянул на Ирши, затем снова на экран…       Станция прикрылась защитным крылом-зонтиком — от возможных осколков и взрывной волны.       Черный корабль-чужак не успел приблизиться к станции — из черноты на него, лоб в лоб, вылетела острая белая комета, замахнулась щупом, но в последний момент передумала — ушла в сторону и лишь угрожающе чиркнула по фюзеляжу. Корабль-чужак моргнул аварийными огнями, резко сдал назад, неловко попятился, но Раг тут же развернулся и чиркнул его по хвосту, вынуждая остановиться.       Ирши смотрела на экран во все глаза, почти не дыша.       Раг сделал вокруг чужака медленный круг, яростно полыхнул синими соплами, сделал еще один круг…       На экране снова возник рыжий бородач.       — Не понял, чо там… — забурчал он, а потом заметил Ирши: — Опа. Теперь понял. Уда-ля-юсь.       Окно с бородачом погасло. Ирши почувствовала себя виноватой: «Наверно, я нарушила какие-то их правила, вмешалась, полезла, куда не просили, но иначе было нельзя… нельзя».       Гас же как всегда сохранял ледяное спокойствие — неторопливо просмотрел на столе колонку с данными, выбрал канал связи, постучал по своему сияющему коммуникатору и негромко спросил:       — Неопознанный борт, квадрат 75-6-12, вы слышите меня?       Корабль-чужак зашелестел, изображая помехи, помаялся, но все-таки ответил — низким юношеским баском:       — Да, я вас слышу, господин Гас Линн Уотэ Сай.       — Хорошо, — кивнул Гас. — Огласите цель вашего визита.       Корабль-чужак не ответил, засопел, замешкался.       Ирши в волнении прикусила губу. Гас терпеливо ждал — рассматривал чужака на экране. Раг тоже ждал, но раздраженно дергал загривком.       Пауза явно затянулась.       К беседе подключился рыжий бородач:       — Ну говори уже, ссыкун! Сбрехни, что искал туалет и заблудился!       — Нет! — юноша мгновенно воспылал от такого хамства. — Я… не надо мне туалет! Мне надо… мне… я… у вас там, на станции, борт с цветами, большими, белыми. Таких больше нигде нет, я искал, но… я видел этот борт на перегоне, еще давно, пустым, а внутри капсулы такие… стеклянные. А теперь он полный, я знаю, там ваши цветы!       Бородач фыркнул. Гас вздохнул и уточнил:       — Все верно. Это наш торговый борт с наши цветами. Ты хотел их украсть?       — Да! — неожиданно громко, запальчиво рявкнул воришка. — Хотел! Мне нужны эти цветы! Не на продажу, а… нужны! Я все равно их заберу! Все равно! Мне уже все равно, понятно?!       Корабль-чужак демонстративно продул сопла и упрямо двинулся к станции.       Ирши сглотнула подступающие к горлу слезы — она совсем растерялась и не знала, что делать дальше.       Раг встал на пути чужака и замер в ожидании приказа.       Гас подумал немного и позвал:       — Дин?       — А? — откликнулся бородач.       — Какие там цветы?       — Белые розы. И немного наших горных астерий — подснежников.       — Отдай ему цветы.       — А?! Там десять тысяч штук!       — Отдай. Я возмещу тебе убытки.       — А, ну если так, то пускай забирает. Жду оплату. Пока!       Ирши изумленно уставилась на Гаса. Она совсем ничего не поняла, совсем.       Раг ушел в сторону, пропуская чужака.       Станция сняла защитный зонтик и выплюнула сияющую стеклянную капсулу. Корабль-чужак ловко перехватил ее, полыхнул красными движками, улепетывая что есть мочи.       Гас провел по столу рукой, открывая платежный блок, набрал длинный код, и рыжий бородач — Дин — получил внушительную сумму.       Раг вроде бы ушел в сторону планеты, но затем погасил всю подсветку, развернулся и крадучись двинулся за кораблем раатов, вне зоны видимости.       — Зачем? — шепнула Ирши. — Зачем он полетел следом?       — Хочу проверить, — Гас вывел на экран предполагаемый курс чужака. — Думаю, раат направился к Ай. Цветы — для твоей сестры.       — Для Теи?.. Хм… а Раг, он…       — Он проследит, — невозмутимо ответил Гас. — Если я ошибся, и раат обманул — повез цветы на продажу, я его убью.       — Нет! — Ирши всплеснула руками. — Я не могу на это смотреть! Нет!       Она выскочила из кабинета, убежала в свою каюту и улеглась на кровать — осторожно, потихоньку, чтобы не расплескать скопившиеся в груди рыдания.       Каюта расстроилась вместе с Ирши — включила едва слышную, нежную грустную музыку — лишь мягкие переборы струн.       Через пару часов под потолком вспыхнул белый шар-голограмма и настойчиво запульсировал розовым.       Ирши глубоко вздохнула, набираясь храбрости, медленно села, хлопнула в ладоши…       Голограмма развернулась в экран, демонстрируя удивительную картину — на теплой тропической Ай впервые в истории шел снег — цветочная пурга. Множество белых лепестков кружило над мертвой серой долиной, оседая на бесконечные ряды стеклянных табличек с именами, датами жизни и смерти, короткими эпитафиями.       Долина из серой в мгновение превратилась в белоснежную. Черный корабль с молнией на боку высыпал последнюю порцию лепестков, снизился к табличке «Тея Айденгер», выложил на нее букет пушистых астерий и замер. Он прощался.       Ирши наблюдала за прощанием сквозь слезы, приходилось дышать ртом, чтоб не разреветься окончательно.       Корабль с молнией зашумел, медленно, будто нехотя поднялся над белой долиной, все выше, и выше, в черную пустоту, устремился прочь, но успел пролететь совсем немного — со всех сторон на него кинулись белые дроны стреножили, обездвижили мощными заглушками и магнитными замками, а после Раг легко подцепил корабль раата на буксир и куда-то потащил.       Ирши охнула, вскочила с кровати, яростной фурией долетела до кабинета и почти запрыгнула на стол к Гасу:       — Куда ты его поволок?! Куда?! На расправу?!       — В карантин, — Гас слегка удивился вопросу. — Раг доставит его на станцию у Ясми. Мальчишка пару раз высовывался при посадке, чиркнул опорой корабля по земле, так что… но если ты настаиваешь, могу отпустить. И года не пройдет, как рааты перестанут нам досаждать.       — Нет-нет! — Ирши снова почувствовала себя виноватой. — Все правильно, все верно, в карантин. Ты абсолютно прав. Прости.       На окнах раскрылись ставни. Экран погас и исчез. Гас отцепил от виска сияющий коммуникатор, улыбнулся и предложил:       — Хочешь чаю?       — Не знаю, — рассеянно ответила Ирши. — Наверно, да… можно.       — Что такое? — Гас отсканировал ее грусть быстрее, чем Раг. — Что с тобой?       — Просто… я… — Ирши нахмурилась. — Когда Теи не стало, я искала цветы для нее повсюду — обошла все оранжереи, все сады, все клумбы… без толку. Потом я залезла на холм, где всегда водился клевер и одуванчики, но и там ничего не нашла. Я ничего не нашла для нее, ни цветочка. Все было испорчено.       — Было, — эхом повторил Гас. — Это в прошлом, Ирш. Оно теперь существует только в твоей голове. Сейчас на Ай цветов достаточно. Десять тысяч штук.       — Да, — кивнула Ирши. — Сейчас достаточно.       Гас посмотрел на Ирши, долго, как будто испытующе, затем поднялся и ушел на кухню, побряцал там чем-то и вернулся с подносом, уставленным флаконами.       — Что это? — Ирши с подозрением осмотрела батарею из разноцветных горлышек. — Я не пью алкоголь.       — Это не алкоголь, — укорил Гас. — Это лекарство.       — Перестань, я на такое не поведусь, мне уже не шестнадцать.       — Держи, — Гас сунул Ирши пустую высокую рюмку. — Смотри.       Он очень ловко вскрыл все флаконы, составив пробки в удивительно ровную башенку, плеснул в рюмку Ирши из одного флакона, из другого, третьего, подняв его высоко и ни капельки не уронив мимо, а затем чиркнул какой-то серебристой штукой и над рюмкой Ирши поднялось ровное фиолетовое пламя, очень красивое.       — Ух ты-ы… — восхищенно выдохнула Ирши.       Гас сбил пламя стеклянным колпачком и велел:       — Выдохни и пей. Залпом.       В рюмке могло быть все, что угодно, но Ирши без раздумий выдохнула и выпила. Залпом, до дна. В горле стало тепло, и в животе тоже. Тепло, и как будто примиряюще, легче. Сердце перестало перебиваться и спешить, застучало ровно, спокойно.       Гас налил себе, отпрокинул одну рюмку, вторую, поморщился и один за другим аккуратно закупорил все флаконы.       Ирши посмотрела на него снизу вверх и вздохнула:       — Какой же ты высокий… мне надо сказать тебе кое-что, но у меня уже устала шея.       Гас присел на корточки. Ирши посмотрела ему в глаза и сказала:       — Спасибо тебе за эти цветы. Я никогда ничего подобного не видела и… у нас на Ай принято обнимать человека в знак благодарности. Можно я…       Гас кивнул. Ирши сделала шаг навстречу, обняла, вдохнула его запах и улыбнулась — вояка окончательно выдал себя. От него пахло северным морем, ветром, льняной тканью, свежестью и непререкаемой, самоуверенной силой… как при эвакуации с Ай, когда он нес Ирши на руках. Это был он, безо всяких сомнений. И так хорошо было его обнимать, так тепло и приятно…       Гас не схватил Ирши в ответ, не прижал к себе, только очень мягко, плавно, медленно погладил по спине, словно она могла рассыпаться от неосторожного прикосновения.       Ирши чуть отстранилась — ей очень захотелось рассмотреть Гаса вблизи.       Глаза у него были серые, с яркими синими лучиками вокруг зрачка; кожа очень светлая, без единой веснушки или родинки. Светлые брови, ресницы… казалось, что вояка и сам вытесан из странного белого металла с ледяного спутника Терзур.       «Еще немного, — подумала Ирши, разглядывая Гаса. — Еще пару мгновений, и я полезу к тебе целоваться… но вдруг ты решишь, что я это делаю специально? Намеренно, корыстно. Как будто я лезу к тебе в постель, чтобы отблагодарить, а заодно и пристроиться поудачнее. С меня, вроде, и взять-то больше нечего…»       От этих мыслей стало так противно, стыдно и муторно, что захотелось сбежать в свою каюту, закрыться и сидеть там до конца времен, покрываясь мхом и пылью.       Ирши отошла, уже приготовилась сбежать, но Гас придержал ее за локоть, усадил на диван и попросил:       — Не уходи. Я сейчас принесу чай и угощу тебя одной вкусной штукой.       — Опять? Нет, лекарств мне на сегодня хватит.       Ирши снова засобиралась, но Гас улыбнулся шире, совершенно обезоруживающе и попросил:       — Подожди. Это не выпивка, а еда. Любишь сладости?.. Тогда сиди здесь. Не уходи.       И все. Ирши перестала пилить себя противными мыслями, успокоилась и осталась пить чай с изумительно вкусными ягодными пирожными, а потом еще неспешно беседовать и наблюдать за метелью в окнах. Казалось, что этот снежный морок будет продолжаться вечно.