Одинокий викинг

      Первая половина этого дня прошла точно также, как и вчера. Дракон даже слетал до моря за рыбой, так как всю из озерца уже перетаскал. А Иккинг неустанно жарил ее, обливаясь потом от близости огня. На руках тут и там появлялись небольшие ожоги, рукава рубашки местами подпалились. Да и волосы на челке и бровях опалились и завернулись как у барана. К обеду, когда дракон наелся и улегся подремать, мальчик устало присел возле своего валуна и скептически осмотрел ногу. Захотелось вдруг самостоятельно ее отгрызть и уползти подальше от этого места.       Мальчика начало клонить в сон. Поудобнее устроившись Иккинг прикрыл глаза, в надежде, что сможет поспать до того, как дракон проснется и снова потребует еды. Сны его были беспокойные, странные, от них веяло страхом и невозможностью проснуться. Он падал сквозь что-то теплое и скользкое, падал медленно и долго. Там было жарко и холодно одновременно. Мальчик распахнул глаза. Его била крупная дрожь, кожа была горячей и сухой. Он попытался присесть, но рухнул обратно на землю, не удержавшись на ослабевших руках. Лихорадка. Страшная догадка заставляет его в панике оглядеться. Дракона нигде нет. Видимо решил его бросить. «Что же делать, что же делать, что же делать?» Голова, по ощущениям, напоминала железный котел, по которому ударили молотом. Боль была сильная, отдавала в глаза и зубы. Иккингу было сложно сосредоточить взгляд, сознание плыло и таяло, стоило только слегка опустить веки.       «Это конец. Я точно умираю.»       Фурия, вдоволь набесившийся на берегу моря, радостно летел обратно к оврагу в предвкушении горячей вкусной рыбы. Но встретил его человеческий мальчишка, с лицом бледнее чем Луна, часто-часто дышавший с закрытыми глазами. Фурия внимательно присмотрелся к человечку и нетерпеливо дернул ушами. Есть очень хотелось. Дракон подошел ближе и требовательно рыкнул человечку в лицо. Тот лишь тихонько застонал в ответ, не открывая глаз. Фурия поднял лапку и постучал человечку по лбу. Стандартной громкой реакции не последовало, что очень удивило дракона. «Людь не кричать. А надо. Не понятно». Дракон отошел поодаль и снова посмотрел на человечка. Снова рыкнул в его сторону, помахал крыльями, нагоняя на него ветерок. Тот лишь слабо поморщился и снова застонал.       - Х-х-холо…дно, - донесся тихий слабый шепот.       «Холодно?» Фурия приблизился ближе и понюхал человечка. Пахло болью и смертью. Подумав некоторое время, дракон прилег рядом и укрыл своим крылом человечка. Тот еще трясся некоторое время, но потом успокоился и задышал глубоко. «Есть рыба. А людь спать. Плохо».       Иккинг очнулся посреди ночи, и испуганно захрипел, не видя перед собой ничего. Дракон приподнял крыло и посмотрел из-под него на человечка. Тот постарался по излюбленной схеме заползти под валун, но слабое тело не подчинялось, поэтому оставалось только жалобно стонать. Дракон устало закатил глаза и опустил крыло обратно, укрывая человечка.       На утром Иккингу было все также плохо. Фурия попытался заставить его хотя бы сесть, но мальчик был слишком слабым. Бледно-серый, он только часто дышал, прикрыв глаза. Не пил и не ел. Дракон же выхаживал круги недалеко от мальчика, пытаясь принять верное решение. Хотелось рыбы, но как он будет ее жарить, если помрет. Его сородичи должны помочь. Но, такое чувство, будто до ночи мальчик уже не доживет. Фурия подошел и осмотрел тщедушное еле живое тельце. Не очень тяжелый груз. Овцы, которых он таскал из людской деревни и те тяжелее были. Дракон аккуратно, насколько мог, сграбастал мальчика передними лапами, каждым своим движением вызывая в том тихие всхлипы. И правда, скоро помрет. Расправив крылья, Фурия легко оттолкнулся от земли и направился прямо в деревню викингов, коря самого себя за такое странное решение.       Викинги неторопливо вели свой ежедневный быт, когда на земле, укрытой ярким солнечным светом, показалась крылатая тень. Стоик, проводя свои дни в одиноком затворничестве, слышал, как где-то за окном завизжал ребенок.       - ДРАКОН! – короткий мужской окрик пролетел вослед за датским визгом. Стоик молча отставил кружку с пивом и тяжело поднялся со скамьи. Направился к двери, попутно цепляя боевой топор, небрежно брошенный у стены. Устало выдохнув, он открыл дверь, тут же замечая толпу мужчин, ощерившихся топорами и молотами, уставившихся прямо на крышу соседнего дома. Медленно переведя взгляд в нужном направлении, Стоик от неожиданности хрипло застонал. «Сынок!»       - У него в лапах Иккинг! - тут же вернув себе былые силы закричал вождь, - у него мой сын, опустить оружие! Дракон, сидящий на крыше, лишь молча наблюдал за копошением людей, давая им время сообразить, что к чему.       - Он принес Иккинга, но не отдает, - Стоик постарался успокоить воинов, - надо дать ему место приземлиться и тогда он отпустит моего сына.       - А если он набросится на нас?! – громко спросила высокая мускулистая воительница, - что тогда?       - Тогда мы его убьем, но пусть он отдаст сначала Иккинга, - нахмурившись ответил Стоик, - всем разойтись по сторонам!       Викинги освободили широкую площадку около дома вождя, служащую обычно место важных объявлений или празднеств. Оружие Стоик приказал опустить острием к земле, но из рук не выпускать, а лишь слегка завести за спину. Фурия, скептически осмотрев весь этот цирк, оттолкнулся от крыши и завис в полуметре над площадкой. Уже бредящий Иккинг с легким стуком выпал из его лап на деревянный помост, Фурия же сильным взмахом крыльев взмыл высоко в небо, не давая викингами возможности начать атаку и скрылся в густых облаках. Стоик бросился к сыну. Подняв его, он тут же приложился ухом к маленькой груди, силясь услышать дыхание и сердцебиение. Иккинг был жив, но чудовищно слаб. Быстрым окриком вождь подозвал Плеваку и местных лекарей и велел подготовить все для лечения и принести к их дому, а сам, легко подхватив полумёртвого отпрыска направился внутрь, чтобы уложить его в теплую постель.       «Наконец-то ты дома, сынок».