Connected

      Чанбин знал, что тогда Хенджин фотографировал его, а не окружающий пейзаж. Осознание этого приятно грело душу и совсем чуть-чуть самолюбие. Вся атмосфера в принципе разнежила Со настолько, что под конец прогулки он накрутил сам себя мыслями, что наскучил Хвану, да и с самого начала не был интересен, а тому было не вежливо отказывать. Чанбин не верил в такие случайные встречи, предначертанные судьбой. Ну не мог ему вот так попасться притягательный парень с похожим чувством юмора, уникальным и таким восхищающим взглядом на мир. Да, у Со были завышенные стандарты, по крайней мере, так ему говорили друзья. Поэтому, когда Бин встречает свой идеал, он тушуется и не верит, что в самом деле может его искренне заинтересовать. Вот и в конце встречи он загрустил, зная, что больше его не встретит, а на обмен контактами может даже и не мечтать. Но, видимо, с Хенджином мечты сбываются. От этой просьбы Чанбин так разнервничался, что ладошки вспотели, а руки затряслись, как у влюбленной девчонки рядом с ее объектом воздыхания. Ко всему этому Хван еще нагнулся близко к Со, на что он совсем растерялся. Он быстро оставил контакт и предпочел скорее уйти. Чанбин не хотел оставлять такое глупое последнее впечатление и напоследок бросил «напишешь, как дойдешь». Он понимал, что тот не напишет, но в глубине души таил мысли о взаимности, хотя дружественной.       К сожалению, Хенджин не написал ему ни вечером, ни через день, ни даже через неделю. Придя утром на пары, Чанбин выглядел крайне удрученным, из-за чего Бан Чан начал переживать. А после отказа Со от американо со льдом Крис не выдержал и подошел с вопросами о самочувствии младшего.       — Понимаешь, — Чанбин повернул лежащую на руках голову в сторону друга, — с того дня он мне так и не написал. Все-таки я ему не интере…       — Так, — Бан тут же перебил тираду о самобичевании, — по твоим рассказам о вашей встрече я понял, что ты ему тоже понравился.       — Тогда почему я еще не пялюсь в экран телефона с глупой улыбкой от не менее глупых сообщений?       — Да я откуда знаю? — Кристофера на долго не хватает. — Пойди сам у него и спроси.       — Если бы я знал его группу, то с тобой бы тут не препирался! — Чанбину это тоже уже надоело, и он начал готовится к следующей лекции. — А универ огромный, просто так его не выцепишь, я пытался.       — Влюбленность делает тебя невероятно тупым, — Чан с глубоким вздохом потирает переносицу, — мог бы давно у меня спросить, я же с ним знаком. — Увидев бурю странных эмоций на лице друга, Крис сразу сказал группу Хвана, сберегая свои последние нервные клетки, коих осталось не так много. Чанбин мигом выбежал из аудитории и до конца перерыва друг его не видел, лишь краткое «с меня должок» осталось висеть в воздухе.       На стенде с расписанием Со выцепил взглядом группу Хенджина и направился в лекционную. Оказалось, это была соседняя комната с той аудиторий, в которой занималась сейчас группа Бинни и Чана. Чанбину снова стоит пересмотреть свои взгляды на счет судьбы. Он заглянул из-за дверного косяка и нашел розовую макушку возле окна. Хван звонко смеялся, запрокинув голову, а друг рядом с ним выглядел максимально серьезно, будто ничего смешного и не сказал. Со смотрел на улыбающегося парня и чувствовал, как сам начинает улыбаться, а в груди сердце превращалось в талое масло и растекалось по грудной клетке. Все же Чанбину стоило позавтракать. Вдруг его взгляд пересекся со взглядом друга Хенджина, от чего Бинни резко спрятался за дверь. Он сам не понял, почему так сделал и хотел уже было снова заглянуть, как неожиданно возле него вырос сам Хван.       — И давно ты меня сталкеришь? — От неожиданности Со перепугался, чем вызвал легкую ухмылку парня, но она резко пропала.       — Нет-нет, ты не подумай, — Чанбин отрицательно помотал руками, — я за тобой не следил. Я вообще за людьми не слежу. У каждого есть личные границы, — от нервозности он стал без разбору быстро говорить.       — Так чего ты хотел? — Хенджин прекратил эту словесную бессмыслицу.       — А, да, точно, — Чанбин не знал куда деть руки, поэтому просто натянул рукава толстовки по самые кончики пальцев, спрятав там их, — я бы хотел с тобой обсудить кое-что. Ты когда сво… — Звонок на пары был очень не вовремя. — Свободен?       — Давай потом, я сейчас занят, — Хван развернулся и сел за парту вместе с другом, оставив Чанбина одного. Он немного опешил, но пошел к себе в аудиторию на лекции.       Сев за Бан Чаном, Со бездумно переписывал конспект, погружаясь в свои мысли. Почему Хенджин так изменился в лице, когда увидел меня? Почему он был резок и груб ко мне? Он не хотел меня видеть? Может у него плохо настроение? Хотя он так искренне смеялся с другом, так что навряд ли. Может я что-то не то сказал или сделал? Этими и другими вопросами задавался Чанбин, но знал он одно точно — он должен был успеть после этой пары поговорить с Хваном. А между тем пара казалась невыносимо долгой и нудной, от чего сразу клонило в сон. Многие одногруппники уже развалились на партах, но Чанбин боялся даже голову на руку положить, чтобы случаем не проспать конец пары.       Все когда-нибудь заканчивается и пары тоже. Как только прозвучала трель звонка, Со вылетел из аудитории под двери соседней. Он замер в ожидании. Стоять прямо возле них было неловко, поэтому он отошел к окну, но глаз с нее не спускал. Дверь отворилась, и толпа студентов разходилась по своим делам. В предвкушении Чанбин привстал на носочки, выискавая высокую розовую голову. Найдя ее, парень сразу окрикнул Хенджина, и тот сразу повернулся с возмущением на лице. Он что-то сказал другу и подошел к фотографу.       — Так о чем ты хотел поговорить? Только давай быстрее, меня ждут, — они стояли возле ряда окон. Солнце только начало садиться и напоследок решило поиграть лучами с прядками челки Хвана. Чанбин тут же простроил в голове кадр, но времени на это не было, нужно было действовать.       — Слушай, почему ты мне не писал?       — Ты странный, — Хенджин закинул рюкзак на плечо и сложил руки на груди, — сначала отшиваешь, а потом спрашиваешь почему.       — Что? Ты о чем? Как я тебя отшил? — Самое малое, что можно было сказать о состоянии Со, это то, что он был крайне обескуражен. Ладно, он был в ахуе. Когда он уже успел отшить свой «идеал»?       — Тем вечером, когда дал неверный номер, — Хенджин потирал шею, ему этот разговор был не особо приятен, — если я тебе не понравился, мог бы так и сказать. Я думал, что ты прямолинеен.       — Стой, подожди, — нейронные связи у Со еще никогда так быстро не работали, — а не мог бы ты показать этот номер?       Хван ничего не сказал, а просто протянул телефон с открытым контактом. Чанбин пробежался глазами пару раз, а потом накрыл рукой лицо и просмеялся. Хенджин мог спокойно претендовать на роль амбассадора непонимания.       — Извини меня, пожалуйста, — Чанбин понял в чем дело и на душе ему стало легче от мысли, что это он просто такой дурак и никто не игнорил его, — видимо, я в тот вечер сильно растерялся и занервничал, что перепутал цифры в номере, вот ты и не мог мне написать.       — Ты сейчас серьезно? — Хвану было немного неловко за свою злость на Бинни и не мог поверить в такую глупость.       — На полном, — Со взглянул исподлобья. — Ты не против, если мы теперь обменяемся правильными контактами?       — Все это так странно, — Хенджин почесал переносицу, — я думал, что просто не понравился тебе.       — Совершенно нет! — Чанбин сказал это громче обычно, от чего Хван немного дернулся. — Ты мне очень понравился, правда! Настолько, что вот так вышло, — Со от неловкости прикрыл рот ладонью, — ты не против сходить куда-нибудь?       — Не против, — Хенджин записывал уже правильный номер, а его глаза поблескивали. — Давай спишемся и обсудим, а то меня правда ждут.       — Хорошо, конечно, — фотограф улыбнулся, округляя свои щеки, — и спасибо большое.       — Я рад, что все разрешилось, — Хван помахал на прощание и направился к другу.       С того момента прошло уже несколько месяцев. Чанбин и Хенджин много переписывались и гуляли. Фотограф сделал такое большое количество фото Хвана, что можно было бы наконец-то переклеить обои в их университете. Любовь к снимкам передалась и Хенджину. Со научил его азам фотографирования. Но так как у него были отличные насмотренность и чувство кадра, то учить его пришлось уже тонкостям. На день рождения Чанбина Хван подарил ему плёночный фотоаппарат, о котором так грезил Со, но все не решался купить. Все же мечты с Хенджином сбываются. Первое фото было уже проявлено и теперь оно стоит в рамочке на столе. На нем был запечатлен Чанбин, целующий широкоулыбающего Хвана. Это был их первый поцелуй. А дальше вереницей фотографий весят их первое свидание; совместно проведенные вечера с сериалом и кучей вкусняшек; первая посиделка восьмерых парней, ставших друг для друга семьей; Новый Год и Рождество, которые они отметили вместе и еще множество счастливых моментов. Но один, самый первый и неловкий, они любили вспоминать больше всего.