Сакральная книга: Путешествия двух Валетов в мире магии.

***

      Зонтик не понимал, сколько нужно ждать до нового проявления Джокера. С последнего раза он пропал, более не появляясь, ни во снах, ни в реальности. На переживания Трефового Валета, Пиковый отвечает смехом и уверенностью в том, что Джокер не посмеет объявиться в нашем мире. Показывать свои настоящие чувства Вару не собирается. Собственные переживания скрывает за матовыми стеклами очков и яркой улыбкой, пока пальцы продолжают леденеть, а сердце взрываться от тревожности при каждом упоминании Зеленого Бога. На данный момент, главным переживанием Вару было не защитить Зонтика. Само понимание сущности и появления этого страха он не выявил, поэтому дальше продолжал тревожиться, как в ту ночь. Впервые увидев Трефового Валета рядом с Красным Джокером, Пиковый испытал шквал эмоций и взрывов рядом с лёгкими, противный холодок в желудке резко начал сворачиваться в противную змею, подползая к горлу. Сделать вид, что ему полностью плевать - легко. Успокоить самого себя и заверовать, что ему правда плевать - сложно. Со временем, Вару просто привык к постоянному чувству тревоги и покалываниям в конечностях, это стало чем-то обыденным, как и Зонтик рядом, паникующий за весь мир. Пиковый не может сейчас размякнуть и высказать свои переживания в ответ. Он не может показать тревогу, что находится далеко внутри, ведь тогда приятель испугается ещё больше. Он же должен быть сильнее, успокаивать Шестого и показывать себя как пример. Он же должен быть сильнее? - Придурок, это срочно! - Слишком громко и агрессивно, даже с ноткой истерии, проговаривает в трубку телефона Пятый. - Что?! - Быстро перехватывает напряжение собеседника Шестой. - Ты трубку умеешь брать или нет? Чёрт, короче… - Пытается успокоить сам себя Вару. - Быстрее ко мне шуруй, тут ЧП. - Да в чем дело-то? - Пытается быстрее собраться Зонтик, прижимая щекой дисплей телефона к плечу. - Сакральная книга пропала.       Зонтик быстро пробрался на территорию тёмного особняка, попал в комнату своего приятеля через окно, как обычно и попадает, когда в доме находится Пиковая Дама. Приводить домой Трефового в моменты, когда дома был главный член семьи, Валет не решался, ограничиваясь риском быть пойманными мамой. Они уже пять минут стоят и пялятся в окно, пытаясь сообразить, где они ещё не искали эту гнусную книжонку. Кажется, они перевернули вверх дном всю комнату Зелёного, но ни единой зацепки не было найдено, что там говорить про саму книгу. Трефовый предлагает поискать в саду, если там ничего найдено не будет, отправиться в беседку. Пиковый не видит в этом смысла, но соглашается. Они вылезают тем же способом, отправляясь на поиски. Проходит около получаса и они понимают, что всё это было напрасно. Беседка также расчищена, как и сад, но ни единого намёка на Сакральную книгу. Вару был готов поклясться сам себе, что если сейчас же не найдет её, то начнет бить и пепелить всё, что находится вокруг, но успевает одуматься, потому что в голову приходит гениальная мысль. - Может она там, где мы дрались? - Предполагает он, а Зонтик неприятно хмуриться. Как ему не нравится вспоминать тот день и свое безрассудство. Ладно, Пятый, он легко может ударить кого-угодно на своём пути, подраться с кем-угодно и не думать о том, что это неправильно. Шестой же ненавидит рукоблудство в любом его проявлении, а в тот день он поступил необдуманно, вылил все свои эмоции, которые копились долгие годы и складывались в отдельный уголочек души. Этот уголок Зонтик мог бы прозвать «Вару и последствия от общения с ним», там хранились добрые и милые моменты, смешиваемые с отвратительными, пресного, блевотного оттенка, агрессивными и до холода в груди грустными. В своих мыслях Трефовый подметил, что сейчас этот уголок больше заполняется тёплыми, жёлтыми, розовыми воспоминаниями и, конечно же, приятно зелёно-голубыми. В той драке он вылил из себя все те неприятные воспоминания, забывая про них, высказал свои мысли и чувства, хранившиеся долгое время в тесноте, да и в обиде тоже, тем самым прийдя к долгожданному миру.       Недолго порыскав на том месте, они пришли к выводу, что и тут ничего нет. Валет Пик лишь тихо выдохнул, сказал Трефу, чтобы тот не переживал и отправлялся домой. - Не переживай, пожалуйста, мы придумаем что-нибудь, мы поймем куда она делась! Я с тобой. - Эмоционально сказал Зонтик приятелю, перед тем как уйти, и в тот момент Вару захотел серьезно расплакаться в чужое плечо, высказать все свои пугающие мысли, но выдержал мягкие руки у себя на плече, попрощался и направился обратно к себе домой. При входе мама спросила краткое «Ты куда-то выходил?» и получив короткую отмазку, скрылась в гостиной. Медленными, потерянными шагами Пиковый дошел до своей комнаты, повернул яркую ручку двери, зашёл внутрь и понял, что не чувствует своих ног. Он не чувствовал не только их, но и руки, голову, всё тело будто стало чужим. Он не ощущал ничего, не мог управлять конечностями, из-за этого свалившись на пол. - Боже. - Еле вырвалось из его глотки, пока тревога полностью не поглотила, впуская в свою пелену разноцветных картинок, перемешивающихся с ненормальной скоростью. Больше с уст Вару ничего не могло сорваться. Книга потеряна. Книги больше нет. Она может прямо сейчас быть в лапах незнакомого мага, возможного врага или еще хуже - Падшего Бога. Пиковый не чувствовал саднящего чувства на коленях, которые сильно ударились о пустой пол. Не ощущал, как дрожат пальцы на руках, да и он сам. Не понимал, что происходит с ним и почему. Почему тревога не уходит, как бы он не старался её выгнать, почему слова в голове, сказанные Зонтиком не выходят, смешиваются с тревожными мыслями, рисуют пугающие картинки и заставляют всхлипнуть. Только сейчас он чувствует, как слёзы стекают с его лица. Он пытается утереть их рукавами, но руки не хотят подчиняться владельцу и продолжают трястись, как у припадочного. Пиковый пытается сделать хоть что-то, но вместо этого у него пропадает чувство, что он находится в реальном мире. Очки спадают с лица, по стеклу идет трещина, небольшие осколки разлетаются по полу. Головой Вару понимает, что стоит их поднять, но руки, как и всё тело вновь не слушаются, продолжают трястись как в припадке, а в голове нарочито громко кричит чей-то голос одну и ту же фразу: «Ты потерял Сакральную книгу!» Слёзы не перестают течь, попадают в рот, смешиваются и заставляют Пикового кашлять, что приводит ещё и к потере воздуха, а это вызывает тревогу сильнее. Он пытается придти в чувство, сосредоточить свои мысли, понять где он находится, попытаться увидеть что-то кроме смешивающихся картинок, но ничего не выходит. Воздух продолжает пропадать, руки подрагивают все жёстче, а глаза закатываются от понимания, что сейчас он просто свалиться. И он сваливается без сознания.       Перед потерей сознания в голове проносятся миллионы воспоминаний. Пиковому на секунду кажется, что это конец его жизни, что сейчас он умрёт из-за всего стресса, что накатился на него. Ему нельзя умирать. Нельзя оставлять Зонтика одного с этим монстром. Нельзя оставлять друзей. Нельзя оставлять будущий пост Пикового Короля.       Вот Феликс яростно кричит на зелёного и грозится убить его. Вот Габриэль задаёт странные вопросы, тыкает куда-то в тетрадь, показывая на формулу по алгебре и объясняет решение. Вот Эльза пытается завязать косички из своих огромных кудрей и разочарованно вздыхает, понимая что ничего не выходит. Вот Зонтик улыбается ему, тыкая пальцем в сторону своего дома. Вот Зонтик удивленно хлопает глазами, не понимая что нужно сделать, дабы смешать углерод и галогены, поддержать температуру и не забыть про катализаторы, а также не подорвать весь кабинет. Пиковый медленно помогает ему, легко разбираясь в следующих действиях. Вот Зонтик грустно вздыхает, пытаясь сдержать свои переживания в себе и не показать страхов насчет Сакральной книги и Джокера. Но Вару чувствует этот страх, за долгое время вражды он понял, как распознавать тревогу приятеля. Вот Зонтик. Зонтик. Везде в воспоминаниях мелькают эти голубые глаза, эта грустная полуулыбка и лунная красота. Даже в последнем воспоминании с Феликсом мелькает этот персонаж.       В тот день, примерно полторы недели назад, когда Зонтик ещё не общался так тесно с Пиковым, тот вновь пригласил своего друга, дабы поиграть в приставку и поесть что-то до жути вредное. Вновь обыграв Червового Валета, Вару ложиться с хитрой улыбкой на кровать и закидывает руки за голову. Медленный разговор с лучшим другом даёт душевное спокойствие, которое казалось уже потеряно навсегда. Невзначай тот подкидывает пару фраз про Трефового и щурит глаза на каждый ответ, пытаясь что-то сложить в своей голове, это сразу понятно по его напряженному лицу. Пиковый недовольно отвечает ему, и Феликс хватается за этот кусочек. - Ты в самом деле ненавидишь его? - Не особо, с недавних пор мы с ним начали общаться более-менее нормально… Ладно, скажу только тебе, это огромный секрет: Я неуверен что это именно презрение или ненависть. Такое чувство, что в детстве я просто дал себе команду ненавидеть этого человека, вот и иду с этой командой по жизни дальше, не замечая что есть другие способы. - Мне кажется, тут что-то нечисто. Вы часто сталкиваетесь, уже сидели за одной партой, мило беседуете, обсуждаете свои, отвлеченные от наших разговоров, темы. Я не могу ярко утверждать этого, хотя это моя прерогатива, но у вас есть этот уют в общении, общие шутки из неоткуда, но не настолько злые, как обычно бывают у тебя, а… Добрые, что ли? - Феликс развел руками. - Просто такие выражения и приколы, над которыми вы оба смеетесь в голос, а потом делаете вид, что это не вы. Вы оба будто выстроили барьер, не только для других, но и для себя. Барьер вражды мастей, барьер ненависти, не позволяющий быть даже приятелями. - Пиковый немного помолчал, пытаясь анализировать слова друга. Он был удивлен такому высказыванию. Сейчас была очередь Пикового сказать все накопившееся: - Знаешь… - Он пытался начать, но в горле начинал саднить ком, он собирался, пытаясь то ли вылезти, то ли залезть в глубь желудка. Сглотнув все свои собранные мысли, пытающиеся выстроится в нужное русло, Пятый начал говорить не головой, а сердцем. - Ты правда мой лучший друг, я мало что рассказываю тебе из-за возраста и чувства долга, также я задумываюсь, что очень глупо высказывать свои эмоции тебе, но у меня есть неимоверное желание вывалить тебе все подчистую и надеюсь ты примешь меня таким, какой я есть. - Я готов выслушать тебя и по-доброму выяснить причину проблем! Никогда не думай, что я могу отвернуться от тебя. - Послушай. - Вару закусил нижнюю губу, пытаясь вникнуть в свое сознание.       Десяток лет, а то и больше прошли с их первой встречи. Встречи, на которой решались проблемы мастей, на которой масть Трефовых и Пиковых установили для себя обязанность никогда не связываться с друг-другом, враждовать до последнего и ненавидеть каждого человека данного клана. Лишь взглянув на Трефового Валета, которого так глупо прозвали Зонтиком, Пиковый сразу заподозрил что-то неладное. Светлость голубых, бездонных глаз, полностью показывающих невинность и доброту ребенка, поразила Валета другой масти. Собрав несвойственно длинные лазурные волосы в хвост, он взглянул на нового знакомого исподлобья. Полностью показал свой страх, будто пытаясь поделиться им. По нему было видно, что он надеялся на теплый прием, на комфортное времяпровождение. Логично, от Пикового не стоило ожидать чаепития с игрушками и печеньями в виде сердец, но невинность и доверчивость Трефа победила, заставляя ожидать доброты и такого же комфорта, которое он пытался дать. Нет, все пошло по накатанной. Король Пик заранее сказал своему сыну, что данной масти ни за что нельзя доверять, что они серьезно настроены на рост по карьерной лестнице, они могут легко добиться успеха, что с ними возможно установить контакт, но помогать им и доверять - гиблое дело, которое не стоит затраченных сил и ресурсов. Пик ясно пояснил, что Трефы - непонятная масть, клан, который недостоин таких позиций, как Пиковые. Они могут добиться слишком многого благодаря Куромаку, заполучить власть, что была слишком важна Темной масти. Никто не знает, что таится в голове Трефового Короля, что можно ожидать и во что он превратит мир. Поставил их на место врагов, за счет чего у Пятого выработался взгляд на жизнь: «Трефы - враги». Он не мог принять Зонтика не из-за его плаксивости, что часто давила на мозг и мешала развлекаться, не из-за его тихости, что порой раздражала, даже не из-за его доверчивости и невинности, что была бесконечно глупа и детская. Да, порой он раздражал Пикового своим поведением, но часто показывал свой смышленый мозг, умение думать в экстренных ситуациях, настоящую доброту, что не встречалась ни в Феликсе, ни в Габриэле, обдумывание и умение стратегически решать проблемы и бесконечную заботу не только о близких людях и животных, но и о тех, кто в ней нуждается. Заложенные мысли Вару о вражде с Зонтиком и всем его семейством были как блок, что не давал рассмотреть моральные внутренности и ценности такого глубокого и душевного Валета. Глупо было полагать, что это задержит мысли навсегда, в какой-то момент они бы выпрыгнули наружу. Лишь сейчас Пиковый Валет все осознал. - Феликс, я придурок. - Ты молчал несколько минут, мне казалось, что ты уснул сидя, но сейчас ты резко выдаешь такое. В чем дело? - Я, конечно, прекрасный, но сейчас понял, что слишком облажал. - Не упустил возможности пошутить парень.       Они не общались особо, лишь часто перебрасывались взглядами на собраниях, были пару моментов, когда они общались как друзья или братья. Просто Пиковый не представлял перед собой человека, лишь врага, что может напасть в любой момент. Когда маска спадала, когда Вару не затуманенным взглядом начинал смотреть на Валета напротив, он видел человека, что прекрасен всем: начиная от внешности, заканчивая характером, личностью, ценностями, страхами и эмоциями.       С каждым разом Вару приносил Зонтику все больше страданий, запугивал, показывал свою власть над тем и унижал, не замечая в нем человека. Установил себе инстинкт, цель, которую нужно было заменить человеческим качеством, человеческими глазами без вранья и грязи. Не обращал внимания на живописность этого человека, которую так и хотелось изобразить на всех холстах и статуях.       Нельзя любить Трефа, нельзя любить мальчика, нельзя любить врага своей масти.       Агрессия и ненависть, что Пиковый Валет выливал на других людей отличалась от той, что была вылита на Валета Треф, только сейчас парень это понял. В этом случае он пытался привлечь внимания голубоглазого мальчишки, по-озорному высмеивая не только всех, но и сам объект обожания. Это как в детском саду, когда мальчики тянут девочек за косички, тем самым приковывая взгляды обиженных на себя, а Вару подобным способом привлекал внимание Зонтика. Глупо и несуразно - но это его единственный способ, сохранившийся по пути всей жизни. Он не был влюблен ни в одну девушку не потому что был черствым агрессором и эгоистом, а потому что с детства жалко влюблен в своего врага, с которым запрещены не только отношения, но и мимолетные «приветы». Влюблен не по уши, а выше любых крыш. Поэтому в детстве он замечал искру в глазах цвета июльского неба, немного закрытого пышными белыми облаками. Поэтому замечал каждую морщинку между бровями, когда тот рыдал из-за противных приколов Пятого. Поэтому замечал, как красиво преломляется свет яркого солнца к лазурным, словно дорогой камень, волосам, развивающимся на ветру. Поэтому радовался, словно выигравший лотерею, когда обиженные светлые глаза исподлобья смотрели прямо в очки, испепеляя противника вновь. Влюбленность - вот что это было на самом деле, еще с детства. -Ты же знаешь, что папа запрещал мне общаться с Трефами, постоянно отгораживал меня от них, и я каждый раз хватался в детстве за его фразы и слова о том, что это худшая из мастей. Я привык к этой роли за долгие годы, привык ненавидеть Трефовых и высмеивать их. Да, я до сих пор считаю, что смеяться и устраивать подобные пранки это весело. Я до сих пор думаю, что Зонтик слабак, что он нытик, ведь это правда мое мнение, а не мнение моего отца. А вот мнение о том, что с Трефами невозможно контактировать, общаться, наладить отношения - совсем не относится ко мне, вбитое мне в голову еще в юном возрасте. Да, Куромаку все также для меня остается занудой в очках, которого я чаще не понимаю и прям появляется желание над ним посмеяться, а его жена Клеопатра мне кажется слишком странной, тихой и недоговаривающей абсолютно ничего, но я не думаю, что они так отвратительны, как считал и втирал мне несколько лет подряд отец. С Зонтиком я легко вышел на контакт и он был не против общаться со мной, пока я с каждым разом все больше портил мнение о себе. - О тебе и так было бы мнение, что ты зеленый тролль, смеющийся над всеми. - Бе-бе-бе, зато тролль и его друг, а не враг. Понимаешь, отец запрещал общаться с ним, поэтому я не мог. Я боялся его гнева и пытался быть примером для подражания, чтобы он гордился своим сыном. Мне кажется, ты знаешь, что я всегда хотел быть лучше всех, чтобы отец и мать гордились мной. Пиковый - первый, лучший, великий. А тут появляется какой-то жалкий Треф, из низших в иерархии, пытается показать себя чем-то стоящим. Но папа учил, папа говорил… Так и жил, пытаясь закрыть глаза на… - Вару оборвал свою речь, не понимая, стоит ли говорить про влюбленность. Червовый не торопил лучшего друга, хотя это ожидалось от него, на удивление, он терпеливо выслушивал и жалостливо хлопал глазками. Вару глянул на друга. Нет, стоит. Собравшись с мыслями за пару секунд молчания, он выпалил: - На симпатию. Черт возьми, да, я знаю, что ты выпадешь, но… Только сейчас я понял, что… - Ком в горле. Вновь. В голове столько матерных слов, описывающих данную ситуацию и ее глупость, но совладать с ними Вару не может. - Я - Пиковый Валет, состоящий в одной из самых старших мастей иерархии, вечно пытающийся угодить родителям, лучший среди лучших… Люблю еще с детства Зонтика, с которым мне ни то что встречаться, общаться нельзя. Только сейчас я понял что я чувствую к нему. Я ведь правда смеялся над ним лишь из-за этого, я так жаждал его внимания, чтобы он хотя бы взглянул на меня. Только сейчас вспомнил, как я часто думал, даже в самом детстве о том, что он придет в гости снова, но дальше не мог понять чего именно хочу: унизить и высмеять его или принять. - Что. - Единственное слово, которое смог выдать Червовый валет, прежде чем его челюсть полностью отвиснет. - Ну. Знаешь. - Он пытался собраться с мыслями, проговорить то что думает, он открывал и закрывал рот, пытался совладать со своими эмоциями, которые полностью противоречили друг-другу. Хотелось схватить Вару, сказать что это прекрасная новость, что в ней нет ничего плохого, но это обрывали воспоминания о пакостях друга. Он окунался в воспоминания со своего лица и не мог понять, как человек, совершавший подобные действия, мог быть влюблен в свою «жертву». Это что Лимский синдром? Тут же Четвертый понял, что глубоко ошибался.       Феликс долго искал своего друга, дабы поиграть в догонялки или собрать конструктор. Короли и Дамы сидели за столом, обсуждая что-то отвлечённое, отпустив тему окружающей их среды. Проверив каждую комнату в доме, он направился в последнюю, совсем дальнюю по коридору. Может там он найдет своего друга и позовет того играть? Тихо приоткрыв дверь, он застыл в шокированном состоянии. О стекло медленно стучали пальцы, негромко раздавался звук какой-то мелодии, знакомой только человеку, который пытался её изобразить. Голубые волосы будто волнами протекали по плечам, а в нескольких метрах от них яркие зеленые кудри. Они медленно покачивались, потому что их обладатель не мог перестать качать голову в разные стороны. Звёзды за окном ярко светили, окрашивая комнату и заставляя темноту уйти даже из самых потайных углов. Поверить своим глазам Червовый не очень хотел, пытаясь понять, что случилось в Валетами и нужна ли им помощь? Если нет, то почему они спокойно сидят на подоконнике у окна и рассматривают ночное небо в полной тишине? Феликс не стал пугать ребят, тихо прикрыл дверь и пытался выгнать мысли о том, что сделал хуже, оставив друзей там. Позитивные мысли о дружбе Валетов темных мастей быстро разбились о скалы реальности в следующий съезд.       Феликс быстро встрепенулся, улыбка растянулась по его лицу и он громко сказал: - Я очень рад по этому поводу!! - Блондин вскинул руки над головой и засмеялся, а Пиковый удивлено выгнул бровь, думая о том, как сдать своего лучшего друга в психушку. - Ты сейчас истерически смеешься или правда рад? - Ухмыльнулся Вару, вновь надевая свою маску. - Ты можешь дальше притворяться, что тебе смешно, но сейчас я хочу поддержать тебя! Любовь - это прекрасное чувство, оно окрыляет тебя, а сейчас ты понял, что любишь человека, даже не просто человека, а Зонтика-а-а… - Пропел Феликс, изображая пальцами удары по барабанам. - Ты весь в своего папашу. - Закатил недовольно глаза Валет темной масти, но продолжил слушать друга, вдруг даст дельный совет. - Без разницы в кого, ведь любовь это очень по-доброму, значит в тебе есть доброта. - Он ткнул пальцем в грудь Пиковому, куда-то в сторону сердца, тот лишь недовольно выдохнул. - Это очень грустно, что ты так поступал с ним, но сейчас ты можешь все исправить. Зонтик, как ты сам знаешь, не из обидчивых, даже если ты не будешь предлагать ему дружбу, раз ты такой важный, гордый и лучший, то можешь просто стать ближе. Мы все равно все друг с другом дружим, аккуратно будешь поддерживать с ним диалоги, интересоваться чем-то у него, возьмешь его номер телефона, напишешь ему пару сообщений, поговорите, обсудите и бинго! - Ты слишком легко об этом говоришь, будто у меня нету препятствий. - А какие могут быть? - Возьмем то что я состою в фиктивных отношениях с Алексой, если мы «расстанемся» - Сделал ковычки из пальцев Валет. - она пожалуется моему отцу, а он устроит полный балаган, что я не хочу поддерживать хорошие отношения с кланом Ангельских. Также сам отец, если я начну хотя бы дружить с Трефом мне не просто надают по шапке, меня из дома за шкирку выкинут, а потом принимать не будут, а если я вступлю в отношения с ним, то мне вообще конец! Дальше мы берем самого Зонтика, ты понимаешь, что он может чувствовать ко мне неприязнь за все сделанные мною действия? Он может поддерживать со мной диалоги ради приличия, на самом деле вообще не имея желания контактировать с моей персоной, он меня до сих пор боится, и я это вижу. - По мере высказывания своих мыслей Вару буйно жестикулировал, вскрикивал и менялся в эмоциях, отчего Феликс удивленно приоткрыл рот. - Ты умеешь боятся и остерегаться, за десять лет дружбы я ни разу не видел, чтобы ты так сильно реагировал на страх. - Ты многое не знаешь, я вообще ничего не боюсь, но когда дело доходит до отца я превращаюсь в Зонтика. - О-оу, ты сравниваешь себя с ним. - Ужас, просто замолчи или скажи что-нибудь по поводу моих слов. - Да, насчет твоего высказывания я согласен, но только с тем что Пик может вышвырнуть тебя из дома, но смотри… - Фел прикусил губу, дабы придать себе задумчивый вид, но ничего не вышло, поэтому он продолжил. - Алекса понимает, что вы состоите в фиктивных отношениях и не имеете чувств к друг-другу, по ней видно, да и она сама нам обоим говорила, что не любит тебя и не имеет желания находится в таких отношениях, поэтому если вы решите все втайне от отца обговорить и придти к решению, что лучше играть эту роль только для ваших родителей, то все станет в разы легче. - Так мы по сути и играем эту роль только для родителей. - Вот, можно просто с ней обговорить, что сейчас лучшим решением будет не говорить никому кроме родственников, что вы типо «встречаетесь». - Оказывается, ты умеешь верно мыслить, и твоя голова забита не только добротой. - Червовый легонько ударил по голове своего друга, продолжая мысль. - Отцу вообще ничего лучше не рассказывать, пока тебе не передадут роль Пикового Короля, будешь играть примерного и правильного сына, а потом, заняв пост, делать что хочешь. - Хорошо, в этом есть доля правды, а что насчет самого Зонтика? - Переживаешь за невзаимность с его стороны? - Феликс, Черт возьми! - Разозлился Вару, вскидывая руки. - Наконец-то я тоже могу над тобой подшутить, оказывается в этом есть что-то веселое. - Рассмеялся Четвертый. - Насчет Зонтика… Ты же знаешь его, просто перестань смотреть на него как на врага, откинь принципы своего отца и начни смотреть как хочется именно тебе, вести себя рядом с ним, разговаривать, действовать и все что вздумается, но тебе, не Пиковому королю, не думай, как бы он поступил, не думай, что он может следить за твоими действиями и управлять. Это твоя жизнь, ты в ней поступаешь как тебе вздумается, в первую очередь думай о себе. - Да я и так о себе постоянно думаю, может я в себя влюбился. - Не мог упустить возможности пошутить Пятый. - Вару! Дослушай, это еще не конец. Зонтик не может общаться с тобой из-за уважения, по нему было бы видно, он бы отвечал тебе коротко и понятно. Он плохо врет, а делать вид, что ему что-то или кто-то нравится он вообще не умеет, поэтому по нему видно, что ты для него интересный собеседник. Вот когда вы впервые адекватно заговорили и вели диалог, вроде когда мы шли к реке, он так открыто интересовался факультетами и твоими интересами, что я был поражен. Вы буквально вели непринужденный и комфортный диалог, выстроенный на ваших интересах. Просто будь добрее, как бы сложно это не было, постарайся интересоваться им, и Зонт будет безумно рад такому. Он счастлив иметь друзей и хотел бы дружить с тобой, поверь мне, просто выстроенная между вами холодная стена вражды не дает это сделать. А насчет любви и невзаимности, здесь я не могу дать дельного совета, ведь у меня изначально все в Эльзой было взаимно. Лучше обратиться к моему папе, он давал пару советов мне с Эльзой, но они не особо помогли, да и не были обязательны. - Он давал тебе советы? Ха-ха, ужас какой, надеюсь там не было бреда. - Еще как был и очень много, поэтому тебе я их говорить не буду, лучше просто добейся его, не знаю. Может вам предначертано быть вместе и он влюбиться в тебя, а может уже влюблен? - Подмигнул другу Червь. - Охотно верю. Я прекрасно понимаю, что в меня легко влюбиться, многие девочки в школе от меня без ума, да и не только девочки, но Зонтик не такой. Он не станет создавать мой «фан-клуб», не будет бегать за мной, а наоборот, он же ужасно застенчив и боязлив. Мне кажется, если он и почувствует ко мне симпатию, то сразу попытается ее загасить, а если не получится - спрячется где-нибудь, будет повторно переваривать все свои мысли и винить себя, а еще боятся. - Поэтому все в твоих руках, действуй, Пиковый валет! - Мда уж, Фел. Постараюсь.       В тот день Пятый долго смотрел в потолок, пытаясь раскидать мысли в нужное русло. Он понял, что влюбился. Влюбился! Да и влюбился не сейчас, а в маленьком возрасте, совсем давно, когда ещё не понимал самого себя и своих чувств. Но понимает ли он их сейчас? Кажется, только начинает, либо Фёдор снизошел и просветил глупую головёшку подростка, показывая тому, что уже пора встать на путь истины. Вару обкусил сухие губы, перевернулся на другой бок и попытался сконцентрироваться на своих желаниях и целях. Он хочет мирового господства, кучу денег и славы. Да, это всё прекрасно, это реальные мечты Пятого, которые он давно принял и понял, но что-то нужно понять, что таится в глубине души в потемках. Он хочет веселиться с друзьями, проводить с ними досуг, смешивать химические формулы, вновь случайно поджигая себе волосы, хочет вновь увидеть улыбку на лице Трефа. Вот, поймал затейливого червяка, прятался, скрывался в мыслях ещё примерно с шести лет, иногда проскакивал, но был пойман рациональностью. Сейчас это нужно не только понять до конца, но и принять. К этому Пиковый был готов, точнее он был уверен, что готов. Тревога все равно не уходила из груди, понимание, что он любит не того, кого стоит пугало, но также интересовало. Пятый любил лезть во что-то новое, экстремальное и захватывающее, но это было слишком рискованно и странно даже для него. Он попытался проговорить хотя бы в мыслях признание самому себе, но слова мешались в кашу даже в своем разуме. - «Интересен». - Сам себе в мыслях сказал зелёный, но этого было мало до полного принятия. Зачем бегать от самого себя? Он делал это около десяти лет, так что сейчас он должен не отнекиваться, не винить себя за это, не тревожиться. - «Нравится». - Новая попытка пронеслась в сознании. От этого Пиковый уже приподнялся на локтях, решительно устремив глаза в свое отражение в черном экране телевизора. - «Люблю». - Наконец вырвалась маленькая мысль. Она была словно совсем маленькая гусеница, отличающаяся от всех зелёно-жёлтых, болотных и неоновых. Её приторное окрашивание бесило Валета, в противовес вызывало внутреннее равновесие и радость. - «Я люблю Трефового Валета». - От этой розовой, сопливой, противной, неестественной, но прекрасной, волшебной мысли, которую он так ждал, Вару полностью сел на кровать. Подавив странную улыбку, такую же странную, как и всё происходящее, он быстро уткнулся в подушку, но также быстро от нее отпрянул. - Я люблю. - Шёпотом проговорил он, прикрывая рот кулаком. - Люблю его. - От этого безобидного действия захотелось выпрыгнуть из постели, запрыгать по всей комнаты, упасть на колени, расплакаться и рассмеяться одновременно. Обычно Пиковый сказал бы своей голове заткнуться и лечь спать, перестать вытворять этот бред, но принятие собственных чувств в подростковом возрасте всегда вызывало буйство эмоций, и не только у него. Полное принятие своих чувств и желаний оказалось прекрасным чувством, которое заставило Вару уснуть спокойно, даже не встретившись во сне с Падшим Богом.       Пиковый попытался раскрыть глаза, они слиплись, в горле першило, было ужасно сухо, а голова до сих пор ходила кругом. Он был готов поклясться, что упал в обморок на полу. Каким образом его тело сейчас располагалось в теплой кровати, в объятиях подушек и мягкого матраса? Пятый огляделся, комната та же, всё стоит на своих местах, он чувствует своё тело, может размышлять рационально. Значит, это не сон галлюцинации или что-то другое. Тут же в глаза бросается странное - очков на полу нет. Разбитые стёкла кто-то убрал, а также на тумбе лежала мокрая тряпка с тазиком полным воды. Приподнявшись, он тут же почувствовал нарастающую боль в голове, проносящуюся слово железная пуля, колени также отзывались неприятным чувством. Точно, он же упал на колени в приступе.. Приступе чего? Что конкретно это было? Паническая атака, приступ какого-либо синдрома, инсульт? Ладно, последнее точно лишнее, но разобраться в своём состоянии стоит. Сейчас ему нужны пять минут для размышлений действий дальше. Эти пять минут заставляют вновь сомкнуть глаза, уйти от боли по всему телу и до сих пор подрагивающих рук. Он бы хотел сейчас встать, прошагать по комнате тысячу шагов и размыслить на эту тему, но точно не сейчас. Его ждёт пустота, вновь. Вновь тёмное пространство. Оно пугает, вызывает желание убежать подальше, в первую очередь своей чернотой. Но также в ней прячутся яркие голубые глаза и такие же яркие длинные кудри. Пугающий смех ударяет в уши, вызывая чувство присутствия Падшего. Только не сейчас. Как же больно, пугающе, как же хочется вновь разрыдаться, но он не может. Даже не из-за своих глупых принципов и желания показаться сильнее для самого себя, а потому что он уже в своём сне. Бегает по тёмному пространству, опасаясь появления врага, его смеха и действий в свою сторону и Зонтика. Тут же темноту заглушает белый свет, он разливается по пространству как молоко льется в стакан. Пиковому кажется, что он даже глохнет от этого, хотя звуков нет. Он удивленно смотрит вперед, замечая темные волосы и добрую улыбку, выплывающую. - Здравствуй, Сын мой. - Фёдор?…