Сквозь кошмар

tw — домогательства {🧡;⚡:🤍} Маленькая ладонь осторожно опускает массивную дверную ручку. В небольшом пространстве воцаряется непривычная тишина, отчего девушке становится не по себе: музыка затихает, как и шум весёлых голосов вдалеке. Даша интуитивно оглядывается по сторонам, с каждой секундой ощущая, как внутри волнение смешивается с каким-то неестественным страхом. Её тёмные глаза беспорядочно оглядывают толпу людей, сосредоточенную в центре главного зала, и последователей, что находятся неподалёку. Позади внезапно раздаётся противный хриплый голос, от которого по девичьей спине пробегает неприятный холодок: — Смотри, какая малышка. Одна из этих, кажется. Сердце начинает биться в несколько раз сильнее, отдавая гулким эхом в ушах. Даша оборачивается и замечает перед собой двух крепких, на первый взгляд, мужчин в чёрных масках. Быстро сбежать на каблуках точно не получится, к тому же сейчас она так напугана, что каждую клеточку тела сковывает страх, не позволяя сделать и малейшего шага. — Такая напуганная... Но нам так больше нравится, — тягуче смеётся один из мужчин, наблюдая за тем, как Даша медленно пятится к стене. Карие глаза стремительно глядят по сторонам в попытке найти хоть что-нибудь, что могло бы стать способом самозащиты, но замечают только вазу для цветов на небольшой тонкой подставке. Плохо. Очень плохо. Ваза наверняка тяжёлая и полноценно ударить ей не получится, да и эти нахалы в несколько раз превышают её по телосложению. Девушка мысленно ругает себя за то, что даже свою сумочку она оставила для сохранности у Серёжи. И где же сейчас её рыжик, когда она так сильно в нём нуждается... Даша невольно жмурится, понимая, в какой глупой и страшной ситуации она оказалась. — Чего ты шуганная такая? — мужчины тем временем двигаются всё ближе к девушке, и когда её спина касается холодной поверхности стены, они медленно тянут руки к маленькому телу. — Не бойся, мы не сделаем больно. Будешь нас слушаться, да? — Убери свои грязные руки от меня, идиот! — голос Даши срывается на крик, когда один из мужчин без всякого стеснения касается её груди. — Какая шумная... Ну ничего, это мы быстро исправим, — он опускает свои ладони на тонкие плечи, и девушка, не долго думая, сильно кусает его за предплечье. Пока один из них кричит от боли, а другой в непонимании наблюдает за ним, Даша, собирая все силы, бежит в сторону зала. — Уходит! — они бегут за ней и в считанные секунды догоняют, больно хватая за талию. — Помогите! Помогите! — Даша изо всех сил старается как можно громче кричать, чтобы хоть кто-нибудь в беспорядочном скоплении людей её услышал. — Заткнись! Это тебе не поможет! — один из мужчин зажимает рот своей крупной ладонью, пока девушка начинает мычать и вырываться. В толпе эта ситуация всё-таки не остаётся без внимания: Гром, не раздумывая, сразу же бежит в сторону незнакомки. Он живо отталкивает первого для того, чтобы у Даши была возможность сбежать. Игорь ловко и умело реагирует на попытки нападений и ударов, поэтому в считанные секунды парочка нахалов оказываются без сознания в противоположной стороне зала. Даша тем временем забивается в самый дальний угол, туда, где почти никого нет, и тихо всхлипывает, прикрывая рот ладонью. Ей стыдно, ей противно, ей некомфортно от осознания того, что с ней могло произойти, если бы не тот мужчина из толпы. На нежной коже всё ещё остаются фантомные наглые прикосновения как напоминание, которое оставляет за собой горячие, наполненные страхом следы. Родной голос неожиданно слышится где-то в зале, отчего Даша вздрагивает и поднимает взгляд, замечая только рыжую макушку, летящую вниз по лестнице. — Серёженька! Девушка, совершенно не думая ни о чём, выбегает из своего "убежища". Теперь новый страх за близкого человека граничит с каким-то безумным волнением, и от этой смеси эмоций она просто застывает на месте, наблюдая за происходящим. Видит, как тот мужчина в белоснежной рубашке, который стал её спасителем, вновь отталкивает очередного человека в маске, который вот-вот замахивался на Серёжу. Всё это происходит будто в каком-то замедленном темпе, кажется каким-то страшным кошмаром, иллюзией, но точно не реальностью... Даша не выдерживает эмоций, что давят и раздирают где-то в груди, лишь быстро моргает, чувствуя, как слёзы прозрачной пеленой застилают её взор. Проходит несколько долгих минут прежде чем девушка ощущает прикосновение, то самое тёплое касание, отличить которое она сможет даже в самом пугающем кошмаре. Даша точно знает, кто именно оказался перед ней и кто именно сейчас уводит её куда-то в сторону, подальше от всего этого хаоса. — Маленькая... Моё солнышко, ты меня слышишь? — родной голос нехотя заставляет её вернуться в события неудачного вечера. Взгляд заплаканных карих глаз медленно поднимается, оглядывая Серёжу. Он сидит перед ней на коленях, поглаживая и держа маленькие дрожащие ладони в своих. — С-Серëжа... — Даша легонько тянет руки, давая понять, что нужно подняться. Разумовский замечает это, осторожно садится рядом и, несмотря на свою боль во всём теле, обнимает её, поглаживая кудрявые каштановые пряди. — Всё хорошо, маленькая... Я с тобой. С тобой. Даша в ответ только тихо угукает и зарывается носом в ткань пиджака. Она уже без всякого стеснения громко всхлипывает, бесконечно дрожит и прижимается как можно ближе к Серёже. Ей по-прежнему страшно, неловко и некомфортно от событий сегодняшнего вечера. И от этих жутких моментов хочется уйти, сбежать, закрыться в тёмной комнате, чтобы никогда и ни при каких обстоятельствах не позволять им всплывать в памяти болезненным пятном. *** Всю дорогу домой пара проводит в молчании и объятиях друг друга. Даша немного приходит в себя и постепенно успокаивается, но продолжает дрожать то ли от холода, то ли от волнения. — Маленькая... Мы приехали, пойдём, — Разумовский аккуратно отстраняется и выходит из машины, подавая Даше руку. Он мягко касается её предплечья и помогает добраться до их импровизированной квартиры на одном из жилых этажей башни. Уже дома Серёжа заботливо помогает принять душ и переодеться в чистую одежду. Даша пьёт успокоительное, заваривает любимый мятный чай, который спустя долгое время наконец расслабляет её напряжённое тело. Мужчина, в свою очередь, терпеливо ожидает: не хочет давить на неё, хоть и сам переживает до дрожи во всём теле. Но когда они спокойно располагаются в обнимку на диване, он всё-таки решает осторожно начать непростой разговор: — Моя девочка... Что с тобой случилось такое, скажи, пожалуйста. Я так сильно переживаю за тебя... — Серёжа в привычном жесте берёт маленькие ладони в свои и вкрадчиво поглаживает сначала тонкие пальчики, пересчитывая серебряные кольца, а затем и костяшки. — Ммм... Двое мужчин в масках, они... Домогались, — тихо отвечает девушка, стыдливо отводя взгляд. — Но когда я закричала о помощи, один мужчина в толпе вовремя заметил это и в итоге всё обошлось. Я успела убежать. Лицо Серёжи, кажется, бледнеет с каждым Дашиным словом. Как же так вышло, что он не услышал в практически полной тишине кричащий о помощи голос своей маленькой Венеры?... — Нет-нет-нет... Этого не может быть... Это моя вина. Только моя вина, маленькая... — теперь и рыжеволосый неловко отводит взгляд, ощущая, как на плечи тяжёлым грузом ложатся собственные навязчивые мысли. — Они трогали тебя, да?... — Да. Но это я сглупила. Надо было сразу бить и бежать, а я расстерялась. Никогда не была в таких ситуациях... — шепчет Даша, крепко сжимая мокрые от волнения ладони Серёжи. — Нет, это я виноват, крошка. Только я. Надо было найти тебя сразу, а не пытаться как-то решить всё мирным путём. Прости меня, милая. Я ужасно поступил по отношению к тебе... — мужчина до боли кусает губы, чувствуя, как в груди разгорается огонёк жгучей ненависти к самому себе. — Но, Серёж... Я не хочу, чтобы ты винил себя из-за этих тревожных и в какой-то степени очень страшных обстоятельств. Не надо, пожалуйста... — А если бы с тобой что-то сделали? Ты думаешь, я бы смог простить себе это?! До конца своей жизни винил бы во всём себя и только себя! — его голос неожиданно срывается от эмоций и волнения, которые в данный момент окончательно берут контроль над здравым рассудком. Он чувствует одновременно стыд и необъятную злость на самого себя за то, что позволил единственному родному человеку оказаться в такой ситуации. — Не кричи, пожалуйста... — едва слышно шепчет девушка, и Серёжу будто окатывают ледяной водой: он вздрагивает и возвращается в реальность, понимая, что Даша сейчас и без того напугана из-за событий сегодняшнего не совсем приятного вечера. Он сразу же нервно кусает губы, испуганно глядит на неё, судорожно сжимая свои ладони. — Прости-прости-прости, солнышко... Это всё из-за нервов. Я так сильно дорожу тобой и ценю, что очень боюсь потерять, — начинает без остановки бормотать Серёжа в попытке загладить свой внезапный приступ эмоций. — Ты — единственный лучик света в моей непроглядной тьме. И мне очень жаль, что в такой тяжёлый для тебя момент, я скажу честно, думал совсем не о тебе. Прости меня, маленькая. Хотя, вероятно, мои извинения сейчас выглядят т-так глупо... — он немного отстраняется и молча ложится на колени к девушке, крепко прижимая маленькие ладони к себе. — И ты меня прости, рыжик. В следующий раз я постараюсь быть внимательнее и не поддаваться эмоциям, — губы Даши расплываются в мягкой улыбке, пока она выпускает свои ладони и осторожно проводит по шелковистым огненным прядям. — Я тоже очень дорожу тобой, милый. И очень люблю тебя. Да, сегодняшний вечер определённо не самый лучший и, кажется, где-то на подкорке сознания Даша всё ещё слышит собственный крик о помощи и вспоминает те мерзкие мужские прикосновения, но всё позади. Теперь они дома, они в безопасности и снова рядом друг с другом, а значит поводов для излишних ссор нет. — И я тебя люблю... Так сильно люблю, — Серёжа прикрывает глаза, полностью доверяясь родным прикосновениям. После таких моментов внезапного всплеска эмоций он обычно чувствует неловкость и стыд, но Даша по привычке ласково поглаживает его волосы, иногда касаясь веснушчатых щёк. И такой своеобразный ритуал действует успокаивающе на Разумовского, позволяя волнующим эмоциям слегка утихнуть. — Только следующего раза не будет. Впредь на тусовки к Бехтиеву мы ни ногой. Они обычно плохо заканчиваются, — девушка только улыбается в ответ и легонько кивает в знак согласия. — А ты сам то как, Серёж? Я видела, что с тобой было... — внезапно задаёт вопрос Даша, отчего слышит только напряжённый вдох со стороны мужчины. — В целом нормально. Не думаю, что со мной могло произойти что-то серьёзное. Да и я больше за тебя волнуюсь... — мужчина открывает глаза, встречаясь с парой карих напротив. — Ты уверена, что тебе не нужна помощь? — Уверена, рыжик, уверена, — девушка неторопливо оглаживает линии тëмно-рыжих бровей. — А вот тебе она не помешала бы. Разумовский только слегка улыбается в ответ, соглашаясь с девушкой. Он снова касается маленьких ладоней, нежно гладит их и беспорядочно пятнает поцелуями бархатную кожу, в очередной раз чувствуя вину за собственные эмоции. Теперь Серёжа понимает, что никакие попытки решить возникшую ситуацию мирно точно не стоили здоровья и морального состояния его маленькой Венеры...