Time of Year

Серое небо язык не поворачивался назвать серым. Оно блёклое, выцветшее, растерявшее все краски. Алеку казалось, что так должна выглядеть пустота. Чёрная мгла, крадущая свет, слишком ярка для этого слова, слишком осязаема. В ней многое можно спрятать, а в беспросветной серости нет ничего и никого. Во всяком случае, за двенадцать часов дежурства из переулка, такого же невзрачного, что и небо над ним, никто не соизволил показаться. Пустота. Алек присмотрелся. Яркие неоновые вывески, терзающие глаза режущим салатовым, кричаще розовым и электрическим синим, уступали силе небытия, приглушали свой свет а, приближаясь к незримому порогу, и вовсе гасли. Ледяной ветер забрался под куртку и царапнул кожу острыми ногтями. А затем помчался дальше, с разбега врезаясь в плотный туман. И снова тихо, и снова ничего и никого. Алек на секунду прикрыл глаза, представляя тёплую гостиную Магнуса, тёплую ванну Магнуса, тёплую постель Магнуса, тёплого Магнуса. Контраст был такой разительный, что пришлось несколько раз моргнуть, чтобы прийти в себя. Он сгорбился, стремясь сохранить жалкие остатки тепла, но мороз, обосновавшийся в городе, в ответ укусил его за покрасневшие пальцы. Вдалеке послышались шаги, и Алек напрягся. Здесь никого не должно было быть. Но Магнусу любые правила были нипочём. Он приблизился к Алеку танцующей походкой и молча протянул картонный стаканчик, над которым вздымался пар. — Пей, — почти приказал он. Алек послушно сделал большой глоток, и горячий кофе ринулся в атаку на холод, сковавший тело. Сверху на плечи опустился пушистый плед. — Я тут, потому что у нас дома за окном есть термометр, а внутри дома есть часы, — охотно пояснил Магнус и улыбнулся, задирая голову. Алек сделал ещё один глоток и тоже посмотрел наверх. Серое небо светлело, сравниваясь цветом с пеплом от тонких сигарет. И пусть солнце не спешило показываться на глаза, но в воздухе, ещё минуту назад наполненном тяжестью и тоской, сквозила надежда. Ветер в последний раз мазнул по щеке и стих. Алек распахнул плед и поманил Магнуса к себе. Вдалеке занимался рассвет. Впереди их ждал новый день.