Академия бродячих детей

      Спустя несколько бесконечных дней под наблюдением врачей, Бан Чан был готов к выписке. Парень ждал своего возвращения с нетерпением, которое было не свойственно его собранному и спокойному нраву. Был ли в этом виноват надвигавшийся рождественский сезон, или бесконтрольно жёсткие и неуклюжие тренировки его команды, а может, во всём была вина огромных глаз Ёнбок-и в свете больничных ламп - Чан буквально рвался домой. Семья приехала за ним на семейном автомобиле - даже сестра была рада видеть парня, прихрамывавшего к машине, да так, что чуть не перечеркнула всё лечение, попытавшись наброситься на него с объятьями.       Бан ехал, прижавшись к прохладному стеклу лбом, глядя с широкой улыбкой на пролетавшие мимо деревья и трассы - больница была блажью, но и клеткой. Парень был безумно счастлив переводу на домашнее лечение, ведь дома его ждал милый пудель, еда родителей и тёплая уютная постель. Придётся принимать множество лекарств и соблюдать рекомендации, но он был готов на всё, чтобы вернуться в школу к своим друзьям и команде как можно скорее.       Вытащив телефон из кармана куртки, парень задумчиво пролистал список контактов. Он буквально полчаса назад написал ребятам в чат о своём возвращении домой, и некоторые - конечно, Джисон и Чанбин - уже спели дифирамбы "королю регби", радуясь тому, что он идёт на поправку. Хёнджин и Феликс молчали; раньше это было бы всего лишь вопросом времени, но Феликс уже три дня не приходил к нему в палату и не присылал ни строчки. Конечно, и на звонки он не отвечал - сколько бы Бан Чан не звонил по вечерам чирлидеру, тот никогда не решался поднять трубку. Стоило ли попытаться снова, теперь, когда он был свободен от белоснежных стен своей палаты?       В раздумьях, парень не заметил, как автомобиль заехал в гараж. Уже спустя несколько минут Чан был буквально начинен ужином, словно праздничная индюшка, и его родители и сестра настояли на совместном вечере фильмов, пытаясь восполнить долгое отсутствие сына и брата. Парень был рад - даже если под ложечкой тянуло от внутренних сомнений и тревог, семья всегда быстро помогала ему восстановить силы. Он ещё успеет позвонить Феликсу - они обязательно поговорят, ведь так?

***

      Спустя несколько часов воссоединения с родными, Бан лежал в своей комнате, уставившись в экран телефона - вокруг было тихо и уютно, и он, борясь с наступившими сумерками, отвлекал себя перепиской с друзьями. Совсем недавно, Хёнджин прислал несколько сообщений подряд, которые состояли, в основном, из эмодзи букетов, сердец и праздничных фейерверков, а также завершающего: "Чан-и, жди в гости завтра! 143". Парень, уже лёжа в постели, тихо посмеялся искренней радости друга и в ответ прислал большой палец вверх. Всё же, его друзья - самые лучшие. Он их всех очень любит - и только один человек, пропавший из его поля зрения, беспокоил его уже несколько дней, и весь этот вечер, и в этот самый момент...       Бан снова открыл контакты. Было бы невежливо звонить в такой поздний час - на часах уже давно не детское время, а завтра ребятам, в отличие от него, нужно на учёбу. Разве что Феликс, будучи совой, не спал, слушая музыку на телефоне?..       Послышались длинные гудки. Один, а за ним второй, и третий. Регбист и не надеялся услышать что-то другое - очевидно, Феликс избегает его с того самого неловкого разговора в больнице, и собирается делать это до тех пор, пока будет возможно. Тяжело вздохнув, парень собирался было сбросить вызов, когда звук прервался и в тишине динамика раздался хриплый низковатый голос: "Крис".       Бан Чан тут же припал к трубке и так же тихо ответил: - Твитти.       Они помолчали, а после одновременно начали говорить. Тихо рассмеявшись от неловкости разговора, Феликс продолжил. "Бан-и, как ты? Классно, что ты вернулся домой." - Лучше всех. - Парень искренне улыбнулся и в очередной раз оглядел свою комнату - он правда радовался каждой мелочи, будь то его диджейский пульт или гора мятых толстовок в углу. - Как ты, малыш? "Я, ну..."       Парень сменил положение, судя по шуршанию в трубке. "Я в порядке. Немного устал - с сёстрами ездили в аквапарк сегодня". - Круто!.. Завидую. Я-то думаю, почему у тебя голос такой... "Ты о чём?" - Ты когда наплаваешься, всегда потом такой расслабленный.       В трубке повисло молчание; Чан совсем скоро продолжил, пытаясь сохранить спокойный тон в голосе - его терпение, которое копилось все дни игнорирования другом, буквально трещало по швам. - Твитти, ты придёшь ко мне завтра? "...Крис".       Парень буквально выдохнул ему в ухо английское имя - Чан двумя руками схватился за трубку, прислушиваясь к каждому вздоху и голосу. Тихий шёпот, едва передаваемый динамиком, прошелестел: "Стоит ли?" - О чём ты, само собой. - Бан почувствовал, как глухо стучит в глубине груди его сердце. - Ты такой глупыш. "Я глупыш?.." - Ещё бы. Тебя в этом доме ждут больше, чем ждали меня из больницы. "Это неправда. Мистер Любимчик Судьбы".       Парень улыбнулся в ответ на шутливые нотки чирлидера. Феликс, похоже, впервые за весь их разговор оттаял. Чан почувствовал, как и по его груди медленно разливается тепло, будто он только что съел особенно вкусный хотток. Сегодня (а может, и всегда), Феликс из него верёвки вил. - Вот как ты заговорил?       Ему вдруг очень захотелось увидеть курносое личико перед собой - почему он сразу не начал видео-звонок? - Давай переключимся на Фэйстайм, м? "Я не уве-"       Но парень уже бросил трубку и переключился на социальную сеть. Спустя три мучительно долгих сигнала, они были на связи - Феликс, похоже, не успел толком привести себя в порядок, сидя на кровати по шею в одеяле. "Чан-и, ты бываешь очень настойчивым, в курсе?" - Ещё бы - девять дней без тренировок сделали из меня голодного волка.       Парень смешливо улыбнулся, чувствуя, как он невольно заигрывает с экраном напротив. Он был, очевидно, слишком рад увидеть Феликса спустя три дня одиночества. Да и малыш Ликс-и, весь такой беззащитный и милый без косметики на лице, в свете диодных ламп за его спиной в изголовье кровати, выглядел очаровательно - его белоснежные волосы светились, словно ангельский нимб, а глаза блестели и переливались отражением его телефона. Чирлидер смущённо улыбнулся в ответ, проглатывая шутку, как рыба наживку. "Сколько ещё тебе придётся голодать?" - Около двух недель...       Парень обречённо вздохнул и с осторожностью занял удобное положение на постели. Несмотря на недавние вечерние процедуры, он чувствовал, как неприятно прилипла его голая спина к простыне - в постели под одеялом было душно. - Так что, ты придёшь, Ликс-и? "Завтра придёт Хёнджин - я буду не к месту."       Чирлидер натянуто улыбнулся и, кажется, плотнее укутался в комфортную теплоту одеяла. Бан Чан растрепал волосы на голове - он снова припомнил их последний разговор, и брови сошлись, рисуя на лице выражение озадаченности. - Феликс. Я всё ещё не понимаю, о чём ты. Ты всегда к месту - я по тебе соскучился. А ты? "Бан-и..." - Можешь думать, что хочешь, но завтра я жду тебя. Вы можете прийти все вместе, или это будешь только ты. Не придёшь - голодный волк приползёт к тебе сам. "Ну па-а-п..." - Ликс-и.       Феликс выдохнул несколько обречённо, но, в конце концов, кивнул, глядя на экран, где с него не сводил глаз Бан Чан. Чирлидер немного ослабил натянутое на плечи одеяло, и оно сползло, показывая ворот нежно-голубой пижамы. "Я приду, но только после того, как вы с Хёнджином поговорите".       Парень упрямо надул щёки, заставляя регбиста в экране улыбнуться своей самой мягкой улыбкой. - Хорошо, Твитти, обещаю, что позову тебя, как только мы с Джин-и поговорим. Придёшь? "...Приду". - Отлично.       Чан посмотрел на часы - они с Феликсом висели на связи около пяти минут и только, но кому-то пора было ложиться спать, чтобы не проспать занятия. - Ликс-и, вижу, ты уже сонный, не хочешь лечь спать? "Ну па-а-п!.." - Без всяких "ну", давай!..       Бан Чан уже не сдерживал счастья, словно увидел что-то невероятно милое вроде котёнка или щенка. - Твитти. "Боже... Ладно, ладно, я лягу".       Парень на экране закатил глаза и, улыбаясь своим мыслям в ответ на мягкую улыбку Чана, лёг, устраиваясь удобно на подушках. "И что теперь, папочка?"       Бан Чан невольно сглотнул, пытаясь не терять концентрации - он никогда не был особенным фанатом каких-то горячих прозвищ, но в третий раз за вечер слово "папочка" прозвучало уже будто не так невинно. Отмахнувшись от своих мыслей - как он мог вообще смотреть на этого ангела во плоти и думать своим членом?! - парень прокашлялся и продолжил: - Всё, заканчиваем разговоры, выключаем музыку на телефоне, и ложимся видеть прекрасные сны. Как тебе такое? "Жестоко!.."       Парень устроился на боку, держа телефон перед собой. Теперь его лицо было видно лишь наполовину. "Чан-и, ты тоже... Ложись спать. Завтра - ну, в общем, довольно важный день". - Уверен в этом. "Тогда, спокойной ночи, Крис. "Good night!". - Ёнбок-и, спокойной ночи. До завтра.       Вызов прервался.       Крис выдохнул, морщась от болезненного тянущего ощущения в районе рёбер. Мысли о Феликсе, растрёпанном и сонном на своей кровати, бормочущего ему английское "Спокойной ночи", вернули улыбку на уставшее за день лицо. Парень поправил подушку под головой и бодро уставился в потолок - похоже, его ждёт долгая ночь размышлений, а может, и ещё чего... "Это "папочка" было слишком, чёрт".       Вызов прервался.       Феликс тут же уткнулся лицом в подушку, краснея с головы до пят - что это было? Слишком близко, слишком тепло, слишком ласково - как он сможет жить, зная, что завтра Хёнджин заберёт это всё для одного себя? Как сможет отдать Бан Чана, который зовёт его "малышом" и "Твитти", а ещё - "Ёнбок-и"?       Парень перевернулся на спину, глядя задумчиво в потолок. Он трус - не способный взять то, что хотел бы. Он жалкий - ведь он прячется за помощью другим, желая стать счастливым. А ещё - он хочет Бан Чана больше, чем ненавидит себя. И если завтра он не попытается - он будет жалеть об этом больше, чем о чём-либо другом в этом мире. Он по-настоящему любит человека по имени Бан Кристофер Чан, и он заслужил быть счастливым с ним! Если тот, конечно, того захочет... Феликс неуверенно сжал в руках краешек одеяла и, покрутившись несколько минут в постели, наконец, беспокойно заснул.       "Я должен признаться ему..."

***

"Ликс-и, я скоро буду у Чан-и. Ты придёшь?"       Хёнджин в очередной раз заправил мешавшиеся пряди чёрных волос за ухо и нетерпеливо повертелся в кресле, считая минуты до дома регбиста. В такси было холодно, но стойкий аромат кофе в пластиковом стаканчике рядом с водителем заряжал особенной атмосферой осеннего уюта. Телефон призывно мигнул, показывая сообщение. "Я приду к нему, только позже - пока не могу. Прости-и, не ду-уйся. Люблю тебя! Ты лучший, Джин-и!"       Не в силах даже подумать о том, чтобы сердиться на друга, парень улыбнулся и напечатал скорый ответ - машина остановилась рядом с внушительным двухэтажным домом. "Я знаю, я - №1! Ты тоже, малыш <3 скучаю т_т Всё, ушёл!"       Хёнджин вылез из салона, глядя на уже распахнутую входную дверь коттеджа и парня, который стоял с широко раскрытыми для объятий руками. Он активно помахал, а потом вдруг чихнул, морщась от мороза и боли. - Джин- апчхи! Ауч, а!.. - С возвращением, Бан-и! - Парень с лёгкостью преодолел расстояние до крыльца, по пути снимая красивый брендовый шарф с тонкой шеи. - Старичок, и давно ты на морозе стоишь?       Они мягко обнялись прямо на пороге дома. Только после нескольких секунд за ними, наконец, захлопнулась сквозившая ноябрьским ветром дверь. - Недавно, и я НЕ старичок. Почему я вообще разрешил не звать себя "хёном"?.. Как добрался? - Быстро и тепло. Нормальный ответ?       Ребята переглянулись и, одновременно улыбнувшись, прошли без дальнейших обсуждений в гостиную - поближе к камину и мягкому безразмерному дивану. Устроившись рядом, они снова лениво заговорили - Бан Чан включил музыку на фоне ещё в ожидании друга, и она тихо украшала светлую гостиную, погружая дом в сонливую дымку. Друзья слушали мелодию за мелодией какое-то время - Хёнджин отошёл на кухню, чтобы покопаться в чужом холодильнике, взял пару фруктов, которые парни разделили между собой.       Бан Чан глубоко вздохнул, в очередной раз надкусив целое яблоко, чем привлёк внимание друга. - Чан-и, ты чем-то расстроен? Я думал, тебе нравится дома больше, чем в больнице. - Нет-нет, я... больше волнуюсь. Знаешь, мне немного сложно начать разговор- Это про чувства.       Хёнджин поперхнулся и поражённо уставился на друга. Тот никогда ни о чём подобном не говорил - когда Бан встречался с Минхо, Джин ясно дал понять, что личная жизнь капитана регбистов ему не интереснее мухи на окне. Правда, тогда дело больше касалось ненависти к Надзирателю Ли, чем ревности к обожаемому другу, так что сейчас Хёнджин не мог отрицать мгновенно захватившее его любопытство. - Ты это к чему? Чан-и, не мучай себя, а главное - меня, давай сразу к делу. - В общем... Я думаю, мне нравится Феликс.       Чирлидер широко распахнул глаза и уставился на парня в немом шоке. Он приложил руки к груди, потом резко одёрнул их вниз, к скрещенным по-турецки ногам, и обратно ко рту, продолжая пялиться на сконфуженного друга перед собой. - Тебе что?.. - Да-да, принц драмы, остынь, ладно? - Нет, ты МНЕ говоришь остыть после того, как буквально признался в чувствах к ЛИ ФЕЛИКСУ?       Хёнджин закатил глаза и вскочил с дивана, чтобы пройтись взад-вперёд по мягкому ковру комнаты. Неужели он и правда так слеп, что не заметил чувств Бан-и к его лучшему другу? Парень замер, сердце забилось чаще. - А Феликс - он в курсе? - Похоже, что нет... - Парень уныло улыбнулся и поднял большие пальцы вверх. Боже, это было просто смешно. - И давно он тебе нравится? - Я думаю... - Парень тихо начал, глядя на свои руки. - Думаю, я не мог не влюбиться в Ёнбок-и после всего, что произошло между нами в этом году. Понимаешь? - ...Ага. Наверное... Дай мне минутку.       Хёнджин медленно опустился обратно на широкие подушки, пытаясь не потерять цепочку размышлений, которая, как в сериале про гениального детектива, всплыла в его голове.       Бан-и никогда не был из тех людей, кто прячет свои чувства - наоборот, его симпатии были видны, как небо в ясный день, и глаза-сердечки выскакивали из его глаз, как в старом мультфильме про голодного от любви волка. Но, с другой стороны, их любимый "младший братик" Феликс был самым наивным и чистым существом на свете - этот мальчишка не заметил бы любви к себе, даже если покачать ей перед его носом. К слову, а что Феликс подумал бы об этом - мог ли Бан Чан рассчитывать на взаимность? В голове Хёнджина, которая, похоже, вскипела от потока мыслей, полетели кадры, как в немом кино.       Вот его милый и солнечный друг сидит в снег и дождь на чёртовой ледяной и неудобной трибуне, неловко махая команде регбистов вдалеке; он кормит Бан Чана тортиками, даже если тот скромничает, под предлогом продегустировать "мамины" угощения, когда все до единого Феликс готовил сам (а кто ещё кроме Хёнджина ел бы все неудачные варианты?); они с регбистом пересекаются в коридорах, и Ликс-и никогда не обнимает Чана первым, никогда не заговаривает с ним, никогда не поднимает свой смущённый взгляд...       Когда Хёнджин и Феликс остались на легендарной ночёвке вдвоём (им было по четырнадцать, или по тринадцать - с цифрами у Джина всегда было плохо), они узнали, что у них одинаковый вкус в парнях - Бан-и взаимно оказался в топе широкоплечих добряков. Вспомнилось и другое - как Феликс потерял драгоценную широкую улыбку, слыша по телефону отговорки Бан Чана про помощь родителям на ферме вместо их путешествия в Штаты. Как он подавленно смотрел на Бан Чана всю осень, как отдалился от Хёнджина, как в один миг открылся Минхо из всех людей, будто...       Будто что? Обманывать было некого, и парень с раздражением покачал головой - Феликс был БЕЗ УМА от Бан Чана, ясно, как белый день - а Хёнджин снова оказался эгоцентричным идиотом, не способным видеть дальше своего носа. - Итак, тебе нравится Ликс-и, он об этом не в курсе. Ты хочешь, чтобы я помог вам? - Вот как... - Бан Чан, похоже, ждал какой-то реакции, и слова парня его поразили. - Я тебе не нравлюсь, Джин-и? Я думал- - Ха?       Хёнджин смущённо сложил руки на груди и улыбнулся самой неловкой улыбкой. Регбист прищурился и повторил жест, тут же заметив замешательство на чужом лице. - Так что?.. - Нет, ну... Боже. - Хёнджин провёл по лицу руками, собираясь с мыслями. - Я никогда не скажу, что ты мне не нравишься, Бан-и. Ты просто лучший, и этим всё сказано. Но мы разве обо мне сейчас?.. - Да. Расскажи мне, Джин-и. - Парень кивнул; так серьёзно, что любое сердце оттаяло бы. Хёнджин сдался, даже слишком быстро - вздохнул и, кивнув, устроился головой на чужих коленях, бесцеремонно сокращая дистанцию. - Ты нравился мне. В средней школе. Знаешь... Ты был первым парнем, в которого я влюбился, типа того.       Бан Чан молчал, давая другу выговориться. Хёнджин, ощутив новую волну неловкости, прикрыл ладонью глаза. - Я всегда думал, что когда мы с тобой станем старше, то естественным образом будем вместе - по многим, теперь дурацким, причинам. Боже, я был таким глупым- - Джин-и, продолжай.       Мягкое поглаживание по волосам привело парня в чувство. Он, смущённо улыбнувшись, отнял руку от лица и продолжил, с лёгкостью принимая чужую ласку. - В общем, мне всегда казалось, что мы с тобой созданы друг для друга. - А мы нет? - Ты сейчас уточняешь или язвишь, Чан-и? - Хёнджин повертел головой, и его волосы растрепались на чужих коленях. Они переглянулись, обмениваясь улыбками. - Ладно, вообще-то, ты прав. Сказок нет, и моей детской влюблённости в тебя тоже - я запал на тебя, хотя совсем тебя не знал. Взять твою одержимость Минхо... - Не бери. - Бан Чан, очевидно смущённый упоминанием бывшего, покачал головой так активно, что она могла бы отвалиться, если бы крепилась на шарниры. - В прошлом году я понял, что просто быть рядом с Чан-и для меня дороже, чем лезть в его голову и быть тем, кто занимает все его извращённые мысли- - Ауч. - Всё, тише, дай договорить. С тех пор, как я принял тебя в качестве своего друга, я позволил себе уйти с головой в творчество, двигаться дальше на своей страсти - помнишь, я тогда победил на местном конкурсе? Ну, с пейзажем- - Да, помню. Это "У моря"? Потрясная работа. - Чёрт, Чан-и, давай я не замечу, что ты даже название запомнил? Иначе придётся тебя съесть, и тогда-       Хёнджин хотел договорить, но новое оповещение на телефоне заставило их прерваться. На экране высвечивалось сообщение от Чанбина: "Хён-и, приветик! Чем занят?"       Сопровождаемое цветами и смайликами, оно буквально расцвело там, где была угроза для Бан Чана. Парень мило похихикал, но убрал гаджет в сторону - сейчас было совсем не место и время вести переписку, даже если очень хотелось увидеть ещё больше милых эмодзи. - Я думаю, рисование помогло мне справиться. И поэтому сейчас для меня Чан-и - очень дорогой и незаменимый друг... Надеюсь, ты понимаешь меня. - Конечно. Спасибо тебе за твои чувства - я тоже тебя люблю, Джин-и. - Парень улыбался мягко, по-отечески, словно балует ребёнка. Его руки мягко пригладили в очередной раз блестящие чёрные волосы, и парень снова вздохнул, в этот раз с облегчением. - Хорошо, что мы поговорили. - Регбист задумчиво провёл по щеке парня кончиками пальцев. - Знаешь, у нас теперь осталась только одна большая проблема... - Боже, ты прав. - Хёнджин сел и потянулся, хмурясь. Феликс - разве он не был много лет влюблён в капитана регбистов? Разве он не страдал всё это время, скрывая свой солнечный нрав в тени ради их дружбы? - Феликс, наверное, сошёл с ума от наших с тобой страстей. Он такой малыш... - Точно. Наш малыш.       Улыбки отразили их общее большое чувство к другу. Ещё одно оповещение на телефон заставило Хёнджина с любопытством вернуться к экрану телефона. "Может, проведём время вместе? Заезжай в гости ;)"       Хёнджин снова прыснул в руку, глядя на подмигивавший смайлик в конце сообщения. Чанбин точно был чудилой - таким, которого хотелось забрать только для себя одного. Хёнджин подмигнул Бан Чану, копируя эмодзи, и протянул, глядя деловито в сторону. - Знаешь, думаю, я оставлю вашу с Ликс-и встречу без лишних ушей. Схожу развеюсь, займу твоего дикого друга, который, видимо, страдает от одиночества. - О-о... Бин-и? Вот оно что. - И Бан Чан, от души посмеиваясь, встал провожать чирлидера.

***

      Феликс шёл к знакомому дому, когда на небе уже вырисовывался лунный диск - вечерело с каждым днём всё раньше, но город ещё не спал, весело подмигивая разноцветными фонарями и вывесками, подбадривая парня на его пути.       Сердце билось очень сильно, буквально выпрыгивая из грудной клетки, в унисон с особенно сильно щипавшей ноябрьской погодой - раскрасневшиеся от ветра щёки стали холстом для россыпи веснушек, а выделенные тенями глаза слегка слезились на холоде, отчего приходилось чаще смахивать мороз с длинных ресниц.       "Сегодня - важный день". Он сказал так Бан Чану вчера вечером, сказал так сам себе, глядя утром в зеркало на своё заспанное лицо. Чирлидер привёл себя в порядок с особой тщательностью - встал пораньше, позавтракал и накрасился; после ужасно медленного дня в попытках настроиться, ему казалось, что он был готов встретиться лицом к лицу со своим крашем. Или так он думал, потому что, стоило нажать на кнопку звонка у входа, смелость в одно мгновение сменилась паникой.       Феликс чётко услышал шаркающую походку регбиста, его бодрый голос, напевающий какую-то мелодию... Нервозность достигла своего пика под скрип дверного проёма, когда чирлидер неожиданно оказался заключён в уверенные объятья.       Тёплые, сильные руки, широкая спина - чувства накрыли огромной лавиной, и Феликс вцепился в чужие плечи, пытаясь устоять на трясущихся ногах. Всё было неправильно, зачем он пришёл? Он хотел было развернуться, позорно сбежать, но стоило ему увидеть Бан Чана в домашней чёрной толстовке, улыбавшегося так ярко и мягко напротив его лица, что все тревоги были позабыты. Его любимый капитан был живой и невредимый; уголки глаз буквально лучились светом, а улыбка оголяла не столько зубы, сколько огромное доброе сердце, спрятанное за ней.       Бан Чан всегда был таким - он успокаивал, покровительствовал, и, несмотря на их одинаковый рост, казался выше, старше, сильнее. Феликс совсем потерялся в мыслях - боже, он так сильно скучал! - и вместо побега он лишь робко разомкнул объятья, неуверенный, что ему позволено быть рядом дольше, чувствовать больше. - Ёнбок-и, я так соскучился!..       Феликс встрепенулся всем телом, откликаясь на своё корейское имя - так редко оно звучало от кого-то вне его семьи. Это было ново, и странно, и смущало больше всего на свете. Парень был не уверен, что сможет привыкнуть к этому так же скоро, как к прозвищу "Твитти". - Чан-и, я правда рад, что ты теперь дома!.. - Ещё бы. Не хочешь тоже зайти? - Регбист хитро улыбнулся - или так только казалось - и поманил парня приглашающим жестом вглубь коридора. - Ты один? - Феликс со смущением заглянул внутрь, словно пытавшийся проникнуть в дом воришка, и пролепетал. - А Хёнджин, он- ещё здесь?       Чан определённо хитро улыбался. - Нет, Твитти. Он уже ушёл. - Вот как?       Парень тяжело выдохнул - с явным облегчением, но и не без удивления. - А куда?.. - К Бин-и, вроде как. Ёнбок-и, если серьёзно, зайди уже в дом, я тут, как бы, подмерзаю. - Ох да, прости!       Чирлидер спешно шагнул навстречу потянувшему его за руки парню, чтобы тот закрыл входную дверь. Они переглянулись и тихо посмеялись - Феликс в который раз подумал, что Чан непозволительно милый, и то, как он мягко потянул его за запястья, отозвалось в его сердце звучным эхом. - Пойдём ко мне в комнату? Родители на работе, Ханна в универе, наверное... Кто её знает. - Ох. Ясно...       Феликс похлопал длинными ресницами - он не мог отделаться от своего ступора, как будто любое лишнее слово могло окончательно уничтожить его уверенность признаться Чану в любви.       Он шёл, словно робот, еле передвигая конечностями, не в силах отделаться от ощущения, будто в первый раз попал в дом, который знал, кажется, лучше, чем свой. Он осмотрел каждую фотографию на стене лестничного проёма, и каждую дверную ручку комнат на втором этаже - словно в попытках запомнить или, наоборот, чтобы не забыть. Когда, наконец, они подошли к двери с висящей на ней табличкой "Идёт эфир! (Пожалуйста, постучите, ладно?)", он буквально почувствовал ком у горла, который рокотом провалился куда-то в глубину его тела. Феликс определённо не готов говорить. Возможно, он никогда не будет готов - не в комнате Чана, не среди его вещей, не перед ним.       Это невозможно. Сегодня важный день, и пусть этот день катится к чёрту.

***

      Все их недопонимания сложились в одну огромную картинку - которую не видел Феликс. Ведь это было так очевидно - Бан Чан раз за разом прокручивал в голове их с Ёнбоком отношения, их "особенную" мягкость друг к другу, их теплоту. Он раз за разом рисовал в голове большие красивые глаза, солнечную улыбку, робкий смех, глубокий бархатный голос, который парень приобрёл около года назад - как он раньше не заметил всех сигналов, всех стараний?..       Бан Чан чувствовал себя идиотом; хотя, возможно, он им и был. Вечно в делах, всё время смотревший вперёд, не видевший ничего и никого, кроме цели - ни угасавшего интереса Минхо, ни безрассудно влюблённого в него лучшего друга. Парень, которого знают как одного из самых успешных капитанов регби в истории Академии, просто неловкий подросток и абсолютный профан в любви.       Мало того - Чан прикусил губу, глядя на скромно застывшего в дверях чирлидера - похоже, ему просто сносило крышу от любви. Стоило влюблённости взять верх, и он уже не мог не думать, как скоро дела зайдут дальше поцелуев. Так было с Минхо - он водил его в библиотеку и по паркам, лишь бы не знать, каким тот может быть на его кровати. Так будет и с Феликсом - только разница в том, что Феликс уже не раз был в его кровати. По правде говоря, Фел прямо сейчас робко занял краешек матраса; Чан шлёпнул себя по лицу и, сфокусировав взгляд, прошёл вглубь комнаты к любимому стулу на колёсиках. "Только не на кровать". Парень развернул кресло - теперь они смотрели друг на друга.       Чан не без удовольствия отметил про себя, что Феликс выглядел сейчас особенно нежно. Чёрт, когда он не был красив, словно божество с хрестоматийных картинок? Сегодня парень был в жёлтом кардигане поверх белой футболки с забавным утёнком в солнечных очках, светлых зауженных джинсах и утеплённых ботинках, которые давно сменили гостевые тапочки. И даже так, он казался ангелом с картин великих художников - конечно, Бан Чан был не слепой. Он всегда это замечал - чаще пресекая все "ненужные" мысли, не способный опошлить тонкую красоту своего друга. Лицо в россыпи веснушек украшал лёгкий макияж - губы блестели едва заметным тинтом, и именно они привлекли внимание регбиста, когда ребята устроились в комнате Бана, закрыв дверь от посторонних и часто бесцеремонных визитов его старшей сестры. Разве он думал обо всём этом ещё пару недель назад, глядя на дорогого ему капитана чирлидеров, склонившегося над ним в больничной палате? Ещё бы - безо всякого стеснения он бы давно прикоснулся к этим мягким губам, если бы не тупая боль в области грудной клетки и рентген в одно сломанное ребро. Впрочем, если верить его природному чутью и разговору с Хёнджином, стоило рассчитывать, что сегодня он сможет совершить задуманное. Хотя, глядя на нервно теребившего рукав кардигана чирлидера, Чан уже и не знал, чего стоило ждать.       Феликс резво поднялся и прошёлся по комнате - он едва коснулся книжных полок, где расположились комиксы, учебники и фигурки марвеловских героев, с едва заметной улыбкой прикоснулся к струнам гитары, одиноко стоявшей в углу - сейчас из-за занятости в спорте Бан едва ли вспоминал о ней, отдавая предпочтение сведению треков за компьютером. Феликс снова скромно присел - уже на другой краешек кровати, и Бан Чан с теплом подумал о том, что Твитти сегодня и правда походил на птичку, которая впорхнула в его комнату, чтобы с любопытством осмотреться в поисках съестного.       Парень покрутился на кресле, где часто проводил время в попытках самоучкой писать музыку для треков. Иногда, Чанбин вместе с ним самозабвенно отдавался фристайлу, выдавая неплохой речетатив, и в такие моменты они с вдохновением грезили о том, как их мечты о большем становятся реальностью, а проникновенные тексты откликаются в других людях, помогая им становиться сильнее, ну и, конечно, круче.       Музыка часто помогала Чану - он напевал мелодии в своей ванной комнате, в раздевалке после тренировок, и - когда был влюблён. Он снова, как и несколько минут назад, напел мелодию из песни "Just the two of us", чем сильно смутил и без того сконфуженного чирлидера. Гениальная мысль посетила его голову - похоже, он был готов к разговору. - Твитти, ты ведь тоже знаешь слова. Подпоёшь? - Парень подмигнул и беззастенчиво затянул привев заново, глядя прямо на друга. - "Чан-и, не сейчас". - Английский Феликса был одной из самых сокровенных вещей. Они открывали его с той стороны, которую Бан всегда считал "родной", а сейчас она поразила его в самое сердце. - "Ёнбок-и, поговори со мной." - Да. - Парень возвёл глаза к потолку в попытках сосредоточиться, перевёл нервный взгляд в сторону двери, но, тяжело сглотнув, снова посмотрел в глаза внимательно наблюдавшему за ним Бан Чану. - Чан-и, я- - Ты мне нравишься, Ёнбок. - Что?.. - Феликс сжал руки в кулаки, глядя поражённо на друга. - Бан-и?.. - "Я влюблён в тебя". - Бан Чан смотрел прямо в округлившиеся глаза напротив - всегда уверенный в своих решениях и чувствах, он снова и снова рулил там, где Феликс боялся нажать не ту кнопку. - Т-ты... Что?.. - Феликс почувствовал, как глаза против его воли наполняются слезами. Он нетерпеливо смахнул их, словно впервые его сознание решилось остаться на плаву.       Бан Чан встал - он медленно пошёл навстречу парню. Феликс вскочил с кровати, как птенец вспорхнул бы, стоило ему почувствовать опасность. Слепо, без какой-то определённой цели, Феликс попятился назад. - Ликс-и. - Д-да? - Чирлидер буквально оказался в ловушке между дверью и телом регбиста. - Ты ведь понимаешь, что я люблю тебя. Я не вру, не пытаюсь пошутить. Так?       Парень кивнул - неуверенно. Бан Чан слегка нахмурился, без злобы, словно журил провинившегося пса. - Ёнбок-и. Словами, пожалуйста. - Ты- - Та-ак? - Т-ты что, не любишь Хё- - Укушу. - Что? - Я уже!.. - Бан Чан, неожиданно для Феликса и, возможно, для самого себя, вдруг потянулся к нему и буквально укусил его в плечо. Феликс, сперва задохнувшийся от внезапного контакта, пискнул и, слабо сопротивляясь, упёрся руками в широкую грудь. - Чан! - Гррр... - Всё, пусти! Я понял!.. - Феликс против воли улыбнулся - он буквально чувствовал, как сходил с ума от выходок регбиста. Что на него нашло?       Чан послушно ослабил хватку и удовлетворённо хмыкнул. Они снова посмотрели друг на друга - в этот раз без ужимок, словно разговаривая глазами - уверенные напротив сомневавшихся. - "Только мы вдвоём", - Чан тихо напел, улыбаясь. Феликс отвёл взгляд, со смущением глядя вглубь комнаты.       Регбист потянул его к себе - теперь, они обнимались. - "Мы всё сможем, дай нам шанс", - парень медленно повернулся, уводя Феликса в танец - чирлидер буквально таял в его руках, и это было то, чего он искал. Спокойные, тёплые, родные - их настоящие чувства друг к другу. - "Только мы вдвоём, ты и я". - Чан-и... - Ликс сократил и без того небольшое расстояние между ними и тихо прошептал ему в ухо, так, что приходилось прислушиваться. - Ты не врёшь мне? Я правда... тебе нравлюсь? - Да, Ёнбок-и. - Бан мягко погладил парня по уложенным светлым волосам, глядя на него с нежностью. - Очень нравишься. - Нравлюсь... Нравлюсь? Выходит... Я нравлюсь тебе. Чан-и!.. - Феликс улыбнулся, впервые за вечер, своей солнечной улыбкой, показывая белоснежные зубы. - Чан-и!.. - Да-да. Иди ко мне. - И Чан, покровительственно кивнув, притянул к себе парня - он не собирался его целовать, но их лица приблизились слишком неожиданно, и губы Феликса буквально обожгли его своей мягкостью.       Они поцеловались - легко соприкоснулись губами, и Чан чуть ли не зажмурился от того, как сильно он хотел отбросить все условности и наброситься на чирлидера в тот же момент. Ликс-и смущённо помотал головой, закрывая глаза, и даже попытался выпутаться из крепких объятий - ему этого не позволили, но он с лёгкостью утянул Чана за собой на кровать, чтобы они легли, позволяя ещё побаливавшему телу регбиста выбрать подходящее положение. Это было слишком, всё это - их близость, этот момент, от которого сладко сводило негой сердце. Чан вытянулся в постели, участливо приобняв хрупкое тело рядом, и прислушался - Феликс дышал глубоко и ровно, так, словно всё ещё был не совсем здесь, разделяя сладкий момент. - Чан. - М? - Я ничего не понимаю. - Ты счастлив? - Я... - Феликс замолчал лишь на долю секунды, но Бан насторожился. Что, если- Парень вдруг выдохнул и помотал головой, бормоча, - Боже, Чан-и, и ты ещё спрашиваешь... Это всегда был только ты.       Регбист усмехнулся про себя - разве он может сомневаться, когда рядом с ним наконец его Ёнбок-и? - Нам о многом предстоит поговорить сегодня, да? - Я... Наверное. - Парень с готовностью выдохнул и приподнялся, чтобы посмотреть на лицо регбиста. Чан, наконец видел всё чётко - эти безрассудно влюблённые глаза, с надеждой смотревшие прямо ему в сердце. Он улыбнулся - чёрт, им о стольком предстоит рассказать друг другу.

***

      Хёнджин всегда знал, что его жизнь - сплошная авантюра. Он был человеком момента - может, поэтому он так любил фотографию, любил неровные мазки маслом, которые могли запечатлеть его чувства. Он наслаждался жизнью во всех её красках - и сейчас Чанбин был огромным розовым пятном на его жизненном холсте, которое оставляло всё более глубокий след, сколько бы его ни приходилось оттирать. Так Хёнджин чувствовал - но ему нравился этот кричащий поросячий цвет, иначе он, как абсолютный дурак, не сидел бы сейчас между Сынмином, одним из нападающих регбистов, и Йени - новоиспечённым фаворитом-макнэ в команде "Чёрных белок".       Чанбин сидел напротив, подмяв под себя ноги - он был, похоже, слегка пьян, судя по особенно самодовольной улыбке на лице. Ребята расположились за традиционным корейским столом - боже, конечно, он будет у человека ростом с тринадцатилетнего подростка - и играли в Хато.       Из невнятных речей друзей пару часов назад, чирлидер понял, что его разыграли. Регбисты сначала ставили на выпивку - а когда опьянели, решили играть на желания. Хёнджин снова, в пятый раз за последние двадцать минут, закатил глаза - как он вообще повёлся на сообщения этого нелепого пьянчужки? "Приезжай в гости", и этот его подмигивающий эмодзи. Просто нелепо!.. И даже так, Хёнджин упрямо сидел, глядя, как ребята продолжают играть раунд за раундом, не пытаясь вникнуть в правила игры. Он ещё возьмёт своё - игры бывают разные. - Сынмин-и, могу я поболеть за тебя?       Хёнджин прильнул к другу, обнимая его естественно, как будто они всю жизнь имели такие близкие отношения. Отчасти, это было правдой - регбист играл в команде с Чаном и Бин-и много лет; химия между ним и Джином была довольно дружелюбная, чтобы Сынмин без задней мысли ответно прильнул к тёплому телу и показал свои карты, сосредоточенно продолжая игру. - Как бы не пришлось пожалеть, Хёнджин-и!.. - Чанбин, похоже, пропустил попытку пасовать в его ворота. Он с победным выражением лица оглядел друзей, улыбаясь уголком рта.       Хёнджин прервал свой поток мыслей, настойчиво намекающий на то, что Бин-и был милашкой прямо сейчас. Так и хотелось украсть его ухмылку в жадный поцелуй - парень с тяжёлым вздохом прильнул к широкой спине Сынмина и прошептал ему на ухо, с удивлением отмечая, что парень рядом, похоже, вовсе не против его компании: - Мин-и, подыграешь мне? Этот увалень меня бесит.       Сынмин не ответил. Он безо всякого стеснения скользнул рукой между их телами и придвинул чирлидера за талию к себе. Теперь, близость стала достаточно нескромной, чтобы даже Йени с удивлением поднял на них брови.       Чанбин уже не выглядел победно - он без улыбки сдвинул брови, посмотрел сначала на безразлично продолжавшего играть Сынмина, затем - с вызовом бросил взгляд в сторону Хёнджина, который удобно устроился вплотную к регбисту. Не одарив его вниманием, чирлидер заправил за ухо прядь волос - что такого в том, что он решил немного поластиться к другу? Знал бы Чанбин, как они когда-то шалили с Феликсом, от его милой пташки и мокрого места не осталось бы... Хотя, в том случае Чанбин скорее слёзно умолял бы их взять его третьим. Улыбнувшись очередным испорченным мыслям и обеспокоенно взглянув на пустующие уведомления о новых сообщениях ("Как там мой Ликс-и справляется?"), Хёнджин вдруг понял - ему самому нестерпимо хочется опьянеть сегодня, хотя бы немного. Он ещё покажет, как умеет веселиться!..

***

- Ах, Сынмин-и, чёрт, ты совсем дурак... - Хёнджин, безуспешно отпираясь, пьяно хихикал, пока парень покрывал его шею россыпью поцелуев.       Они играли в Хато, потом в карты, потом во всякую другую подобную чепуху - склад алкоголя в закромах у Чанбина не кончился даже после ухода Йени ближе к полуночи.       Сейчас, они играли на желания в камешки - концентрация была ни к чёрту, поэтому первая же попытка кончилась тем, что он проиграл, а значит - Сынмин довольствовался его шеей, проводя по его рукам большими шершавыми пальцами, играя с чувствительной кожей у самой мочки уха, словно Чанбин не сидел прямо рядом с ними, наблюдая за их играми. - Сынмин.       Бин-и сидел где-то под боком, судя по всему. Хёнджин, которому вскружило голову, вцепился в чужие запястья - стон замер и неслышно слетел с его губ, но все приятные ощущения мигом прервались со следующей фразой. - Сынмин, остановись, иначе я тебе сейчас врежу.       "Что он сказал?.." Хёнджин приподнял голову, вспоминая, что происходило в последние пару минут - итак, он бросил камешки, проиграл, и Сынмин сказал, что давно хотел попробовать его шею на вкус, а потом были поцелуи, и теперь... "Теперь?.."       Хёнджин посмотрел на сцену, которая оказалась ближе, чем он представлял - Сынмин замер в чужих сильных руках, подхваченный за грудки, а над ним - над ними обоими - нависал абсолютно другой Чанбин. Этот парень был другим - он не походил на мягкого и милого плюшевого зайку, которым часто поясничал перед друзьями. Сейчас, он был сильным, и властным, и чёрт знает каким ещё - Хёнджину перехватило дыхание, и даже когда Бин-и ослабил хватку и, почесав шею, подал руку другу с грубоватым "Извини, вспылил", чирлидер не мог успокоиться, глядя на широкоплечую фигуру, провожавшую друга из его комнаты куда-то вглубь коридора.       Чанбин никогда - подчеркнуто три раза - никогда не злился. Он не был из тех вышибал, которые готовы бить всё, что попадётся под руку, стоит им упустить мяч или ошибиться в передаче. Парень всегда казался добрым и мягким... Хёнджин остановился на мысли "Какого чёрта - Чанбин ведь основной нападающий не просто так?", когда дверь снова распахнулась и регбист вошёл в комнату. Он был похож на себя обычного - только футболка больше не покоилась на груди, открывая скульптурные контуры мышц. Чёрт, в каком месте он был похож "на себя обычного"?       Хёнджин в попытке собраться с мыслями протянул, не глядя на полуголого парня в дверном проёме: - Чанбин-и, тебе уже надоело играть?.. Я думал, ты позвал меня, чтобы- - Хёнджин.       Имя. Оно прозвучало в тишине комнаты, низкое, требовательное, совсем не так, как обычно. Не было ни намёка на обычные пререкания, на возмущение. Только одно лишь имя - оно прозвучало так, что у парня невольно потянуло в низу живота, и он выдохнул, всё ещё ощущая на своей шее остывающие прикосновения - они вдруг обожгли его, заставляя очнуться, и он с отвращением потянулся к коже, прикрывая ладонью следы преступления. - Бин-и... Это просто игры. Прямо как ты хотел - мы тут все играли, так ведь?       Он улыбнулся, стараясь незаметно оттереть теперь обжигающие его призрачные поцелуи. Сынмин не был мерзким, а Хёнджин был пьян. Всё было в порядке, только это было чертовой ложью, ведь Чанбин смотрел на него без тени привычной глупой улыбки, словно впервые увидел его. Это было неприятное чувство - неприятнее чужих прикосновений. Парень столкнулся с тяжёлым и совсем не пьяным взглядом - глаза Хёнджина невольно расширились от удивления и не ясного до этих пор чувства. Не в силах дать новому ощущению название, парень вязко сглотнул.       Чанбин сделал к нему шаг, затем второй - подошёл вплотную к его безвольно сидящему на полу у кровати телу, словно вынося приговор. Регбист мягко поднял чужую голову выше, глаза в глаза - Хёнджин смотрел на него сквозь полу-прикрытые веки, приоткрыв свои большие полные губы, и Чанбин чертыхнулся сквозь зубы, глядя прямо на них: - Чёрт, ты такой...       Хёнджин почувствовал, как кружится его голова, лёгкая от алкоголя. Чанбин-и смотрел на него, как он сам смотрел на свои законченные картины - полный созерцания, удовлетворённый тем, что видит перед собой. - Хёнджин, твои губы...       Чанбин провёл по ним большим пальцем, не в силах отпустить чужой острый подбородок.       Чирлидер смотрел на него, и чёрные волосы мягко ложились на длинную шею и плечи, открывая все те места, где совсем недавно его касался Сынмин. Поморщившись, регбист убрал руку с губ и переместил её к мягкой щеке. Нежная, фарфоровая кожа под пальцами была прохладной; Хёнджин с готовностью поддался прикосновению, но и здесь Чанбин убрал руку, не позволяя удовольствию продлиться. - Почему ты никогда не можешь побыть хорошим мальчиком, Хён-и?       Чанбин не вкладывал в свои слова особый смысл, но даже так - Хёнджин неожиданно для себя выдохнул и поджал ноги, словно слышал нечто совсем другое. Парень это заметил - он не мог не увидеть этой реакции, глядя пристально, словно сканировал чужое тело вдоль и поперёк даже со своего неочевидного ракурса. - Хёнджин... - Чёрт, я знаю. Отвали. - Последняя попытка собраться - взять ситуацию под контроль, остаться победителем, обыграть самодовольного и слишком часто за последние месяцы берущего над ним власть регбиста.       Хёнджин неловко пересел на кровать, значительно сокращая расстояние между их лицами, и даже показалось, будто всё кончится здесь - но Чанбин, заботливо позволив ему сменить позу, вдруг схватил его за волосы, второй рукой вновь приподнимая его лицо. Полностью в чужой власти, неспособный уйти - Хёнджин почувствовал новую волну удовольствия и невольно улыбнулся. - Бин-и, тебе нравится такое? - Чёрт. А тебе - нравится? - Чанбин смотрел серьёзно, с недовольством, словно отчитывал его. Хёнджин хмыкнул, но отвернуться не позволила крепко державшая его рука. - Ты можешь... сделать ещё что-то. - Ты пьян, Хёнджин. - И что? - Парень вскинул одну бровь. - Ты первым напился и позвал меня тусоваться со своими друзьями. - Правильно здесь - тусоваться, а не обжиматься. - И что - устроишь мне сцену?.. - Хёнджин закатил глаза лишь на секунду, глядя с дерзостью в ответ на пристальный взгляд - кажется, нечитаемый. - Если ты считаешь, что мы с тобой должны что-то друг другу, то-       Вот оно что. Чанбин смотрел на него пристально, а ещё - беспредельно нежно. Так, как смотрят на того, кем восхищаются, кого хотят, кому готовы простить любую глупость. Это злило, а ещё - очень нравилось Хёнджину. Парень, не сомневаясь ни секунды, подался вперёд и обнял стоявшего перед собой парня, прижимаясь горячей щекой к его прохладному прессу. - Бин-и-и... не смотри на меня. Так. - Скажи это. - Чанбин подал голос - он начал гладить парня по голове. - М? Что сказать? У меня сейчас язык отвалится... - Признай. - Что? - Я целуюсь лучше Сынмина. Так? - Рука Чанбина замерла лишь на секунду, и у Хёнджина невольно ёкнуло сердце. Вот оно что - он задел его гордость. - Бин-и. Ты... Хёнджин смаковал слово "дурак" на языке, хотел было обронить, лишь бы пожурить регбиста перед ним. Он бы так и сделал - посмеялся над уязвлённым парнем, но, стоило поднять взгляд и посмотреть на смущённое и даже расстроенное лицо, все язвы моментально исчезли, оставив место уколу совести. Хёнджин мягко улыбнулся - всё же, он не зря приехал сюда сегодня. - Да, конечно. Твои поцелуи - лучшие. Хотя, может, стоит сравнить?..

***

      Вокруг было темно и тихо; Хан с любопытством осмотрелся в еле подсвеченном уличными фонарями пространстве коридора. Ничего примечательного, таинственного или откровенно странного в доме Председателя Ли - разве что у их ног возились три пушистых комочка, один - самый шумный, второй - прилипчивый, и третий - игравший роль безразличного наблюдателя.       Хозяин дома нащупал свет - на полу теперь можно было рассмотреть всех троих котят.       Джисон в нетерпении расстегнул ботинки и протянул к Суни руку, причмокивая: - Суни, приятно познакомиться!..       Парень собирался скрепить знакомство поглаживанием рыжей шёрстки, когда его мягко шлёпнули по руке. Минхо неодобрительно покачал головой и даже закатил глаза, как будто его только что оскорбили: - Хан-ия, если ты собираешься гладить СуниДуниДори, будь добр помыть руки! Я видел, как ты ими снег загребал, пять минут назад!.. - А, ой... Прости, хён!       Джисон резво вскочил с колен и виновато улыбнулся - конечно, это моментально выбило Председателя из колеи, и он с нарочито безразличным и даже сердитым (и откуда он такие эмоции берёт?) видом проводил друга до гостевой уборной, хотя для Хана уже не было сюрпризом, что Минхо, на самом деле, души не чаял в таких проявлениях доброты и уважения.       Уже совсем скоро Джисон мог осмотреться, сопровождаемый Председателем и его хвостатыми детьми. С трепетом и неловкостью, которая бывает только при первом знакомстве с чужим домом, он осматривал скромное жильё, просторное и будто созданное под все нужды кошачьих обитателей. Так, они по очереди посидели у каждого из трёх замков, где СуниДуниДори с любопытством прыгали с одного лежака на другой, играя с палочками, разбросанными там и тут вокруг их владений. Минхо с гордостью показал ему их именные ошейники и коробку с коллекцией одежды, некоторые костюмы - крошечные, в которых они были совсем котятами.       Сердце Хана трепетало; он украдкой, не привыкший к их уединению, наблюдал за Председателем, который сейчас щурился в искренней улыбке, вспоминая со шляпкой в руке какую-то забавную историю про своих любимцев.       Взгляд больших тёмных глаз на секунду задержался на нём, и Минхо склонил голову вбок, протянув с любопытством: - Хан-и, о чём задумался? - Ах. - Джисон похлопал глазами в ответ на любопытствовавший взгляд напротив. - Я просто подумал, как можно быть таким красивым, пока говоришь?       Минхо снова, по привычке, похлопал пушистыми ресницами и отвёл взгляд. Челюсть едва заметно напряглась, и лицо стало острее, показывая скулы. Парень неловко улыбнулся, и у Джисона буквально округлился от удивления рот - он впервые настолько откровенно смутил Председателя!.. - Сон-и, как у тебя наглости хватает такие вещи в лицо говорить?       Джисон захлопнул открывшийся от восхищения рот. Он внутренне решил, что если тонуть, то до конца и бесповоротно. - Я просто взгляд от тебя оторвать не могу. Минхо, - Джисон придвинулся ближе, сокращая расстояние между ними на диванчике в гостиной - они оба задержали дыхание, - можно я тебя поцелую? - Хан-а. Ты- - Посмотри на меня.       Джисон поднял руку к чужому красиво выточенному лицу, каждая черта - произведение искусства, а сейчас - Ли Минхо был как на ладони, с покрасневшими кончиками ушей, со смущённым взглядом в пол, словно и не было никогда строгого и холодного Председателя студсовета. Джисон мягко взял парня за подбородок, чтобы их взгляды могли встретиться - растерянный и смущённый напротив уверенного и абсолютно очарованного.       Минхо буквально затрепетал. Джисон и раньше это видел - он никогда не мог поверить, что по-настоящему нравился Председателю, но, стоило им приблизиться друг к другу, стоило им подойти близко к черте, где друзья давно останавливаются и расходятся, посмеявшись, они вдвоём стояли, задержав дыхание, и не отрывали друг друга влюблённых взглядов.       Хан подался вперёд, закрыв глаза и приложив руку к гладкой щеке - он мягко коснулся чужих губ своими, соединяя их в поцелуе. Нежно и едва ли весомо, он обнял чужие губы, мягкие на прикосновение - разорвав контакт, он бросил короткий взгляд на Председателя. Тот сидел с широко распахнутым взглядом, снова шокированный напором парня, растерянный и раскрасневшийся. - Вот так... Хорошо? Минхо едва наклонил голову вбок и слабо выдохнул, будто позволяя себе немного расслабиться. - Хорошо, Сон-и. Ещё.       "Чёрт-чёрт-чёрт!.." Они оба млели от того, что происходило между ними. Джисон без стеснения подался вперёд снова, в этот раз настойчиво массируя чужие полные губы, лаская их, чувствуя влагу чужого рта напротив своего. Это не было похоже ни на один его прошлый поцелуй - всегда слишком мокрые, или слишком сухие, или вовсе противные, этот был нежный и мягкий, как будто Хан мог вечно целоваться, забыв обо всём вокруг. Они уже прошли первую стадию - руки Джисон-и мягко обвили чужое тело, а Минхо мягко гладил его по щекам подушечками пальцев. Утонув в ощущениях, он вдруг ощутимо вздрогнул и чуть не вскочил, стоило пушистому телу прыгнуть ему на коленки. Он с сожалением остановился и посмотрел вниз - Дори ласково тёрлась о его грудь и хозяйские руки, которые тут же начали поглаживать кошачье тельце.       Джисон посмотрел на Минхо, и, кажется, влюбился в него с новой силой. Парень улыбался, раскрасневшийся, с влажными губами, и смотрел на свою кошку, похоже, в таком же ступоре. Парни переглянулись - они рассмеялись едва слышно, моментально расслабляясь в атмосфере вечера. Минхо, не в силах остановить мелодичный смех, от которого у Джисона шли мурашки по рукам с их самой первой встречи, пожурил виновника торжества: - Дори-рин, ты дурашка!.. Зачем пугаешь Хан-и? - Ничего. - Парень улыбнулся в ответ, и глаза Председателя блеснули игривым блеском. - Я смельчак, между прочим. - Да? Ну... тогда за тобой выбор са-амого стра-ашного фильма ужасов. Такого, чтобы я, так и быть, тебе поверил. - Ты тоже любишь ужастики? - Джисон приютил на коленях окончательно раздобревшую наглую кошку и с живостью поёрзал, устраиваясь на диванчике перед телевизором. - У тебя Netflix или...? - Он самый. Повторюсь - на твой вкус, Сон-и, пойду найду нам что-то пожевать.       Неопределённый вздох, и Минхо вышел из комнаты, похоже, в сторону кухни.       "Сегодня ночь ужастиков, а не поцелуев", - Джисон провёл в последний раз по губам пальцами, чувствуя, как они медленно остывают, и выключил свет в гостиной, нащупав на столике рядом пульт. Ещё немного посидев, прислушиваясь к тихому урчанью кошки и шуму из кухни, он включил лампу над диваном, затем пощёлкал другим пультом от смарт-ТВ. Джисон выбрал достойный по описанию и рейтингу фильм - когда Минхо вернулся, в одной руке он держал ведёрко с мороженым, а в другой - новоиспечённого друга-Либита. - Принёс группу поддержки в полном составе. - Тут буквально один пугающий заяц. - Заяц?.. Думаешь? - Минхо задумчиво приземлился рядом, затем поставил игрушку на изголовье дивана между ними и вытащил из-под себя свалявшийся плед. - Я думаю, он похож на сумасшедшего кролика.       Джисон снова и снова видел это в Председателе. Его естественную способность заботиться о других, не делая из этого событие - парень заботливо накрыл из обоих, аккуратно высвободив голову сонной Дори, и протянул ему ложку с мороженым. - Спасибо, Минхо.       И они утонули в ужастике, сидя бок о бок в слабо освещённой гостиной, согретые атмосферой семейного дома Ли.