С чистого листа

День был под стать настроению Гермионы — унылый и мрачный. И пусть в Министерстве не было окон, в которых виднелась непогода, она испытывала какое-то мрачное удовлетворение от того, что все вынуждены терпеть эту жуткую погоду. Просто потому что ей было паршиво. Это было плохо, но она не хотела, чтобы кто-то раздражающе радовался в радиусе километра от нее. Поэтому, когда один невыносимо жизнерадостный мулат ворвался к ней в кабинет — опять без стука! И снова в обеденный перерыв! — ее охватило стойкое искушение его проклясть. Не смертельно. Например, на недельный нестояк. — Гермиона! — возвестил он о своём очевидном присутствии, — я так и знал! Снова без обеда. Даже твоя секретарша ушла подкрепиться! — возмутился он. Нет, не недельный. Лучше месячный. Нельзя так вырваться в кабинет к ведьме, у которой настолько отвратительно — мрачное настроение и выглядеть при этом таким раздражающе оптимистичным. — Забини. -Ты, как всегда права: это я, — он ослепительно улыбнулся. — Что тебе от меня надо? — ее немигающий взгляд не отрывался от его сияющего лица. — Зелье готово, ты проводишь эксперимент. Не понимаю, как наши встречи вписываются в график нашего сотрудничества, — процедила она. — Мне надо тебя накормить, — широкие плечи под тёплым пальто приподнялись в недоумевающем жесте. — Я не могу позволить испытуемому умереть от голода на финальной стадии. — Человек может обходиться без еды сорок дней. Очевидно, что я доживу до субботы, — ореховые глаза, наверное, просверлили бы во лбу Блейза дыру. — Но нам ещё нужно проверить действует ли оно, а это не дело пары дней. Да и результат может исказиться. У голодного человека другой гормональный фон, — Забини деловито и по-хозяйски отлевитировал пергаменты со стола начальника отдела регулирования магических популяций на диван и поставил на стол плетеную корзинку для пикника. — Мисси собрала твои любимые закуски. Ну, она так сказала, — поправился он в ответ на ее изумленный взгляд и продолжил: — С удовольствием составлю тебе компанию, — Забини невозмутимо подвинул кресло для посетителей ближе к столу, повесил на спинку пальто и присел, доставая из корзинки ягодный морс, лёгкое вино, столовые приборы и фарфоровые глубокие миски, накрытые стеклянными запотевшими крышками. Под ними оказалась паста с морепродуктами в сливочном соусе. Рот Гермионы мгновенно наполнился слюной. — Угощайся, — настойчивый посетитель снял стазис с горячих блюд и гостеприимно подвинул к ней одно. Ловко открыл холодное вино и разлил по бокалам. Грейнджер взирала на творящееся действо с недоверчивым изумлением. — Забини, тебя совершенно не волнует, что я в таком настроении? Я ведь могу тебя проклясть. Все боятся. — Как хорошо, что я особенный, — он положил в рот кусочек мидии и прикрыл от удовольствия глаза. — М-м-м, попробуй, — взмахнув вилкой, указал на ее блюдо. — Мисси просто превзошла саму себя. Это была обезоруживающе-восхитительная наглость. Как в трансе, Гермиона взяла вилку и подцепила немного пасты с соусом. Вкус был волшебным. Она не заметила, как умяла свою порцию, запивая белым вином, великолепно оттеняющим нежный сливочный вкус и аромат морепродуктов. Волшебница в сытой неге подняла глаза и встретилась с внимательным взглядом шоколадных глаз. Он удовлетворённо кивнул, мгновенно преображаясь на глазах снова в беззаботного итальянского денди: — Ну вот теперь ты не будешь бросаться на людей, — и ухмыльнулся ей своей шальной улыбкой. Его покрасневшие губы выглядели будто зацелованные. — Десерт? Он выудил из бездонной корзинки на блюдце под стеклянной крышкой кусочек нежного торта с сырно-ягодным кремом. Ладно, она ещё успеет его проклясть. Когда — нибудь потом. Девушка смаковала каждую частичку десерта в тишине, прикрыв глаза. Да, очевидно это было тем, чего ей не хватало сегодня. Грейнджер более благосклонно взглянула на мужчину напротив. Он из-под ресниц наблюдал за ней, тоже наслаждаясь вкусом шедевра эльфийской кухни. — Ладно, Забини, спи спокойно, — промолвила ведьма, с удовлетворенным вздохом откидываясь на спинку кресла. — Я имею в виду с кем хочешь. Он выпрямился: — Поясни. — Я хотела проклясть тебя на месяц. На… — девичьи щеки заалели, — ну, мужскую слабость. Он округлил глаза: — Ты опасная ведьма, Гермиона. — Так и есть, — лениво проговорила она, ощущая, как кабинет заполняется уютом. — Поэтому и боятся. А ты врываешься без стука, сметаешь документы со стола, пачкаешь его едой… Сама удивляюсь — почему ты ещё цел? — без энтузиазма лениво возмутилась Гермиона. Для проформы. Восхитительная наполненность желудка не способствовала вспышке агрессии. Скорее хотелось свернуться калачиком на диване и уснуть. Ночь сегодня традиционно была бессонной: вчерашняя встреча с Малфоем и его невестой не способствовала душевному спокойствию Гермионы. — Может, потому что я о тебе забочусь? Или потому что я такой привлекательный? Или…тебе нравится еда, которой я тебя кормлю? — он мягко и весело улыбался. Она невольно ответила на его улыбку лёгким поднятием уголка рта: — В еде ты определённо знаешь толк. — Никогда не думал, что меня, Забини Великолепного, поменяют на еду, — он в притворном плаче прикрыл глаза рукой. — Ты жестока. Почему рядом с Блейзом она постоянно чувствует себя уютно? Не комфортно, а именно уютно. Будто сидит у камина, закутавшись в плед, читает интересную книгу, отблески огня бросают блики на ковёр, пахнет кедром и почему-то корицей. И какого драккла уют у нее ассоциируется с гостиной этого пронырливого итальянца? Она нахмурилась, не понимая своих ощущений. — Гермиона, — позвал ее Блейз, забеспокоившийся, когда она не ответила не его подколку. — Все в порядке? — Да, просто задумалась, — она повела плечом, прогоняя неуместные мысли. — Спасибо за обед. Но не смей врываться ко мне без стука! — Грейнджер наставила на него палочку. — Иначе… — Я понял, — он обезоруживающе поднял руки ладонями к ней, — иначе придётся забыть о свиданиях на месяц. — Как хорошо, что ты такой понятливый, — усмехнулась она. — И полезный. Расскажешь про зелье? — Пока рано говорить что-то, — он отпил немного вина. — Сегодня я дал зелье слонихе, потерявшей слонёнка. Она отказывалась от еды и тосковала. Не знаю, где они взяли его генетический материал, но пришлось добавить то, что дали. Через несколько дней будет понятно по ее поведению. Гермиона представила бедное тоскующее животное и чуть не расплакалась. Всё же она стала слишком чувствительна из-за своей депрессии. — Я надеюсь, ей поможет, — выдавила она. — Для этого мы все и затеяли, — он по-доброму улыбнулся ей, взял девичью ладошку в свои руки и легонько сжал. — Ты была права. Если все получится, это зелье поможет многим, страдающим не только от неразделенной любви, но и от тяжёлой утраты. Она слабо улыбнулась ему, признательная за попытку утешить. Ощущение уюта только усилилось. — Я буду очень рада. Тогда встретимся в субботу? -Я намерен кормить тебя каждый день, ибо чувствую, что ты загнешься раньше субботы, — он подмигнул, левитируя посуду со стола обратно в корзинку. — Я сама в состоянии о себе позаботится, — начала раздражаться Грейнджер. — Разве у тебя нет других дел? — О, есть свои преимущества в том, чтобы иметь друга — невыразимца и быть внештатным сотрудником Отдела Тайн, — он удовлетворённо откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди. — Я могу попадать в Италию столько раз, сколько мне надо и тогда, когда мне надо. Тео делает отличные портключи. — Пользуешься служебным положением? — подняла бровь она. Он отзеркалил это движение: — Почему бы и нет? Гермиона закатила глаза: — Слизерин. Блейз расхохотался: — Это говорит мне гриффиндорка, которая регулярно нарушала массу школьных правил, и ей за это ничего не было. Она фыркнула: — А кто лежал у мадам Помфри в состоянии камня на втором курсе? — Но ты тогда вроде бы не нарушала правила, — парировал Забини. — А вспомни ограбление банка! — Это была вынужденная мера, — помимо воли она начала оправдываться. — У меня тоже вынужденная мера, — отбил он подачу. — Я могу в любой момент понадобиться в Отделе, или в Мунго срочно потребуется зелье, возвращающее с того света, — заметив ее скептическую гримасу, добавил, — практически. — Ты неисправим, — фыркнула она. Удовлетворённая улыбка расцвела на полных губах: — Поэтому даже не сопротивляйся, я все равно буду тебя кормить. -Пожалуй, я не возражаю, — милостиво согласилась она, — особенно если это всегда будет так вкусно, как и до этого. Она хотела добавить, что желательно обеды должны проходить без Малфоя, но решила не портить атмосферу уюта, которая постоянно преследовала ее, когда рядом был этот невыносимый мужчина. *********** На следующий день обеденный перерыв Гермиона провела в уютной столовой Блейза, в четверг он с помощью портключей перенес их на свою виллу в Италии, и вкуснейший обед прошел под плеск волн на берегу Средиземного моря с вином из виноградников семьи Забини. Пятница ознаменовалась посещением той самой слонихи в зоопарке, которая наконец успокоилась и начала принимать пищу. Гермиона смотрела на изможденное животное, поглощавшее кашу, и из глаз текли слезы. Она представляла себе то облегчение, которое сейчас испытывал измученный организм матери, которая долго жестоко страдала от смерти детеныша, и подумала, что действительно Забини гений зельеварения. И это зелье станет одним из его лучших изобретений. Гений стоял рядом, поддерживая испытуемую номер один за талию и умиленно улыбался, смотря на слониху. У Гермионы есть надежда. И завтра она попробует зелье. Обедали они в небольшом ресторанчике неподалеку от зоопарка, в магловской части Лондона. И опять ни слова об общем деле. Зато после того, как за одним из обедов они обсуждали магловскую культуру, Забини неожиданно признался, что любит их детективы и театр. — Нам нужно сходить в театр, — заявил он в четверг, прищуриваясь от солнечного света и бриза, когда они сидели на побережье Италии. — У меня есть портключ на Бродвей. И еще — в Ковент-Гарден. Больше всего мне нравится у них игра актеров. Пусть декорации оставляют желать лучшего, но, Мерлин, как они играют! — Блейз театрально приложил руку к сердцу, и мечтательно закатил глаза. Гермиона рассмеялась его позерству. — Ты там, случайно, не подрабатываешь? Он притворно оскорбился: — Они меня не взяли — я был слишком для них хорош. — Это же великолепно, — Гермиона отпила глоток чая, глядя на его вздернутую в непонимании бровь. — Потому что лучше бы тебе быть зельеваром. Лучше для меня, конечно, — невозмутимо пояснила она, приподнимая бровь. Он хохотал, и лучики солнца золотили его кожу, придавая ей бронзовый оттенок. Все-таки он красивый. Странно, что у него нет подружки. Хотя, у Тео тоже нет девушки, но у него есть причина — разбитое сердце. Кем, интересно? А какая причина у Забини? Прежде, чем Гермиона успела подумать хорошенько, у нее вырвался вопрос: — Блейз, почему у тебя нет девушки? Ты же завидный холостяк: по версии «Ведьмополитена» входишь в топ-двадцать женихов Европы. Спросила и замерла, понимая, что лучше было промолчать. Но Забини на удивление спокойно отреагировал: — Я еще не влюблялся настолько, чтобы жениться на ком-то. И решил, что когда я встречу такую девушку, то должен быть свободным от не тех отношений. — Но как ты поймешь, что это она? С первого взгляда? Мне кажется, нужно какое-то время повстречаться, чтобы понять… Блейз ее перебил: — Мне достаточно несколько раз пообщаться, — он оглядел сидящую напротив девичью фигурку, обвел взглядом овал лица и поднял почерневшие глаза, встречаясь с ореховыми радужками, — чтобы понять — я хочу провести остаток жизни именно с ней. Отчего-то Гермиона смутилась, и уткнулась в свой чай. Сделав несколько глотков, она уточнила: — Но как можно понять по нескольким разговорам: тот человек или нет? — Можно, — уверенно заявил итальянец. Она недоверчиво покачала головой, но не стала спорить. Если Забини верит в любовь с первого взгляда — это его проблемы. Ей сейчас главное — выпить зелье и спать, наконец, спокойно.