С чистого листа

— Тео, мне нужен его волос, — решительно заявила Гермиона, глядя на друга поверх чашки чая, который они пили в пятничный обеденный перерыв в ее кабинете. Нотт осторожно поставил чашку на блюдце — да, с Тео они пили чай только из тонкостенных фарфоровых чашек, другие емкости для чаепития этот сноб не признавал. — Я так понимаю, что ты не просто так мне это говоришь. Девушка вздохнула, мысленно отрезая себе пути к отступлению. — Ты как всегда проницателен, мой чистокровный друг, — неловко улыбнулась она. — Только ты можешь его добыть. Темные глаза слегка расширились в удивлении, изящная бровь приподнялась, побуждая ее продолжать. Как же было неловко. Но Тео — ее друг, он поймет — мысленно убеждала себя Гермиона. — Это твой друг, — она облизнула пересохшие губы. — Я сама не могу встретиться с ним, чтобы заполучить то, что нужно. Но вы же регулярно встречаетесь, когда он приезжает, и ты мог бы незаметно… Тео хмыкнул: — Ты же понимаешь, что он не облетает, как дерево осенью? Мне дернуть его за волосы? — Ну, может, один волосок упадет, когда вы будете разговаривать… — неловкость усилилась. Понимание того, что Нотт догадался о причине ее разбитого сердца нисколько не исправляло ситуацию, и девушку стал интересовать вопрос — как давно он догадывается? Тео красиво смеялся. Смех его был всегда не столько заразителен, сколько обладал гипнотическим действием — бархатный, мягкий, глубокий грудной звук словно обволакивал и ласкал слух. Глядя на мужчину, несложно было понять, почему девушки слетались на него как мухи на мед. И снова у Гермионы возник вопрос — кто же та таинственная неудачница, что не отвечает ему взаимностью? — Гермиона, я знаю его с детства, и ни разу не видел на его безупречной одежде ни одного волоска. Даже если он в черном. Да, и почему ты не попросила Блейза? У него больше возможностей — тот, кто тебе нужен частенько гостит на его вилле в Италии с… — Нотт осекся, заметив, как чуть исказилось лицо Гермионы. Она пригубила чай, опуская глаза, чтобы скрыть болезненный укол в сердце. Девушка поняла, кого хотел упомянуть друг. — Я ему не говорила, — взяв себя в руки, ответила она. — Я не хочу об этом распространяться. К тому же они друзья. — Мы тоже друзья, но я помалкиваю, хотя давно догадался обо всем, Гермиона. Еще когда увидел тебя на том приеме, — напомнил Нотт. — Тебе я доверяю, — пробормотала она. — Ты мой друг… — Это очень лестно слышать, но уверяю тебя, Блейз действительно умеет хранить чужие секреты. И потом, — улыбнулся Тео, — разве он не догадается, увидев такой знакомый белый волос? — Ну, мало ли блондинов, — неуверенно пожала плечом Гермиона. — И я могла бы сама кинуть волос в зелье. Тео хмыкнул: — Я серьезно, поговори с Блейзом. Он все сделает безупречно, тебе даже не о чем будет беспокоиться. — То есть, ты отказываешься? — упрямо посмотрела на него девушка. Мужчина мягко улыбнулся: — Гермиона, поверь мне, так будет лучше. Поговори с Блейзом. Она прикрыла ладонями лицо и глухо пробубнила: — Это так унизительно. — Не ничего унизительного в переживаниях. Это не делает тебя хуже или глупее… — Но я именно так себя и чувствую — глупо, — на глаза Гермионы навернулись слезы, она упорно не отнимала рук от лица. — Гермиона, это нормально — чувствовать, — мягким обволакивающим голосом убеждал ее мужчина, — это делает тебя живой, а не бездушным роботом. К тому же мы все знаем, каким засранцем порой бывает наш друг, — в голосе послышалась улыбка. Гермиона покачала головой: — Я не хочу, чтобы меня жалели. Но вопреки заявлению, голос ее прервался спазмом, не давая закончить мысль вслух. Послышался вздох: — Ты знаешь, нет ничего плохого, чтобы тебя кто-то пожалел. Ингода нам нужно, чтобы нас пожалели. Невозможно всегда быть сильной, — она почувствовала невесомое прикосновение к волосам, отчего горячая влага потекла между пальцев. Девушка старалась дышать размеренно, не всхлипывая, чтобы не выдать своего состояния. — Из-за этого тебя не будут меньше уважать или восхищаться твоим умом, самая выдающаяся ведьма поколения, — от доброй улыбки в голосе друга хотелось кинуться ему на грудь и разрыдаться. — Поговори с Блейзом. Она кивнула, пытаясь справиться с эмоциями. Вдох-выдох. Глубоко, полной грудью. Наполнить легкие кислородом, чувствовать себя живой, разорвать стальной обруч боли, от которой она чувствовала себя ужасно уязвимой и эмоциональной. А ей нужно быть собранной и спокойной — лишние эмоции помешают в защите законопроекта. — Ты молодец и хорошо справляешься на самом деле, — неожиданная похвала согрела девушку, принося умиротворение. Это всегда работало. Похвали Гермиону Грейнджер — и она растает. — Борешься, ищешь способы, не сдаешься. Не погрязла в самосожалении. Но тебе нужна поддержка. Помирись с Поттерами. Это было неожиданно. Это стоило того, чтобы встретиться покрасневшими от слез глазами с ним. Тео пожал плечами: — Поттер сказал, что он очень сильно сожалеет и раскаивается. Ему не нужно было ничего от тебя скрывать даже из лучших побуждений. Девушка замотала головой: — Они… Но Тео не дал ей договорить: — Гермиона, мы все можем ошибаться. Они были неправы, но они тебя любят. Да, им стоило тебе сказать, — неожиданно Нотт взъерошил волосы. — Вообще не понимаю, чем они думали, позволяя тебе прийти на прием, не предупредив. Неужели надеялись, что вы не встретитесь? Это было настолько глупо с их стороны, как и трусливо. Вообще не понимаю, где была их гриффиндорская отвага? — Его внезапно вырвавшееся возмущение неожиданно успокоило девушку. — Осталась в Хогвартсе, полагаю, — сдавленно пробормотала Гермиона и горькая усмешка искривила ее припухшие от слез губы. — Но, хоть они и придурки, — ухмыльнулся Нотт, — я не хочу видеть их переживания из-за вашей ссоры. Поттер уже приходит ко мне как на службу. Поговори с ним. — Поговори с Забини, поговори с Гарри… Я задолжала всем много разговоров, — вздохнула девушка и поджала губы. Видимо, все же придется. Трудно перечеркнуть многолетнюю дружбу. А от Блейза ей все еще нужен волос. — Уговорил, — вздохнула она и улыбнулась, увидев вскинутую в победном жесте руку друга. ************* «Я не знаю, читаешь ли ты мои письма, но я не могу перестать тебе писать. Гермиона, мы столько пережили вместе, ты спасала меня столько раз, а я не смог один-единственный раз защитить подругу от разбитого сердца и одного белобрысого хорька. Я понимаю, что нужно было тебе сказать, и это осознание каждый день съедает меня. Жаль, что у меня нет маховика времени, чтобы повернуть время вспять и отдать тебе тот первый «Пророк», где сообщалось о его помолвке два года назад. В свое оправдание могу только сказать, что я помнил, как ты себя чувствовала после его ухода и испугался, что ты снова сломаешься. Откуда мне было знать, что он станет чертовым министром и появится на приеме в Министерстве? Да, еще один шанс у меня был перед приемом. Мы знали, что он там будет и хотели оградить тебя от встречи с ним. Так глупо и недальновидно… Но в нашей компании за логику и просчеты вариантов отвечала всегда ты. А я снова ошибся. Прости, Гермиона. Мы с Джинни подумали, что так будет лучше для тебя, но вышло только хуже. Мы всегда ждем тебя на Гриммо, 12. Гарри.» Это письмо, как и многие другие до этого доставила сова субботним утром, едва девушка проснулась. Ее каждое утро будили совы Гарри. И Гермиона решила, что нужно оставить прошлое, простить и двигаться дальше. Гарри ее друг, она была уверена, что он усвоил урок и больше не будет от нее скрывать важные вещи. Девушка смахнула слезу и решительно написала в ответ: «Сегодня в 19.00» Выходной, суббота — они наверняка будут дома.