Моя любовь к тебе неспроста.

Как и обещала женщина, она приехала через час. Даже чуть пораньше. Она со скоростью света побежала в комнату Зонтика и заперла её на ключ. Старшая понимала, что её сын старается, как может, но не хотела, чтобы с Зонтом что-то случилось. Женщина быстро подошла к юноше, который продолжал сидеть на кровати и села рядом. – Ну, ты как? – спросила она, не прикасаясь к мальчику. – Благодаря Куромаку, хорошо, – тот слабо улыбнулся. – Но... Миссис Белинда... Простите, – по лицу Зонтика начали течь слёзы. – Мне... Мне страшно. – Ничего, ничего. Такое бывает, – она чуть коснулась его плеча. – А чего ты боишься? – Э-это первая течка, которая проходит не дома и... – он приобнял себя за плечи. – Если бы не Куромаку, я бы продолжил сидеть и мучиться там, возле библиотеки. Но... – правой рукой он стал вытирать щеки. – Мне было страшно находиться рядом с ним. Я не знаю почему. Он ведь хороший. – Зонтик, – девушка внимательно посмотрела на лицо младшего. – По мне и не скажешь, но я тоже боюсь альф. – Ч-что? – повернувшись, спросил мальчик. – Да. Отец Куромаку... – она на секунду замолчала. – Эх, ладно, не буду от тебя таить. Всё равно семья. В общем он насиловал меня, когда у того был гон или у меня течка. Я просила его пить подавители или расставаться на это время, когда что-то начинается, но ему было всё равно на меня и мои чувства. На лице Веневитинова появились новые слёзы. – Миссис Белинда. Мне так жаль... – Ну, что было, то было. В конце концов я ушла от него и из-за связи с ним больше не могу быть ни с кем. Да и мне и не надо, у меня есть Куромаку, ты и твоя семья. Больше мне никто не нужен. Они пробыли в тишине секунд пять, а потом женщина осторожно обняла мальчика. – На самом деле ты очень сильный. Я очень рада, что мой сын полюбил такого человека и что именно ты полюбил моего Курочку. Ахах. Так двое просидели минуту, больше ничего не говоря. Им пока что не нужны слова. Всё равно этот разговор они запомнят навсегда. – А, кстати... – она отпустила парня, но всё ещё смотрела на него. Взгляд был странный, как будто кошки, которая наблюдает за жертвой. – Можешь сказать, ну, как омега омеге, – чуть усмехнувшись, начала старшая. – А когда ты полюбил моего сына? – Ох... – на лице появился румянец и слабая улыбка. – Точную дату сказать не могу, но это случилось несколько месяцев назад. Сначала я думал, что это просто дружба, но потом мне стало приятно представлять, как он меня обнимает, целует, говорит мне приятные слова... ну и так далее. – Как эти мило, – по детски высказала Белинда. – А Куромаку? – неожиданно спросил мальчик. – Ась? – этот вопрос удивил женщину. – Вы хорошо общаетесь, и наверно он вам рассказывал... как он меня полюбил. – Ахах, я тебя поняла. Ну, хорошо, – она подготовилась к речи. – Когда он впервые увидел тебя на фото, то сразу понял, что ты ему подходишь. Он был уверен, что и по характеру ты прекрасен. И когда мы первый раз к вам приехали, помнишь? – А как же мне не помнить, – ответил Зонтик, и на лице появилась незаметная грусть. Он рад судьбе, что в этот день двое парней встретились, но тогда Зонтик думал, что это самый худший день, поэтому вспоминая его, он вспоминает всю ту боль, которую он нёс несколько лет. – Так вот. После этой поездки, когда мы приехали домой, он сказал одну фразу. Я её наизусть запомнила: « Мам, я сделаю его самым счастливым на земле. Даже если придется пойти против целого мира », – закончив свой монолог, женщина чуть посмеялась и направила взгляд на окно. – Он очень боялся, что ты будешь страдать в отношениях. Ты бы видел, как Курочка был рад, когда ты впервые обнял его сам. Он тогда, без преувеличения, прыгал по комнате. С каждым словом мальчик краснел всё сильнее и сильнее, иногда чуть смеясь. Конечно, слышать от матери твоего парня такие слова очень радует. Женщина заметила перемену на лице юноши и положив ему руку на плечо, проговорила. – Зонтик, я, как никто другой могу понять твой страх. Ты наверно и сам заметил по моим словам, что сейчас я не подпускаю Куромаку слишком близко к тебе. Но он правда хочет, чтобы ты был счастлив. Я не говорю, чтобы ты перестал бояться - это сложно, но довериться ему ты можешь. Это, наверно, и сам понял. – Ага, – чуть кивнув, ответил юноша. – Какое ты у нас золотце, – проговорила девушка вслух. – Сколько у тебя примерно длиться обычно течка? – Часов шесть, не больше. – Так мало? – удивилась старшая. – Это моя четвертая, они же вначале не долгие. – А, ну да, – женщина встала и, приблизившись, поцеловала мальчика в лоб. – Тогда отдыхай. Как закончиться, подойди ко мне или к Куромаку. – Д-да, хорошо. Через несколько часов, вечером, Зонтика отпустило, и тот посидел ещё час на всякий случай. После этого парень пошёл в ванную и убрался на кровати. Вещи Куромаку он аккуратно сложил в стопку. Сейчас юноша был готов выйти в свет и приоткрыв дверь, чуть выглянул за неё, чего-то боясь. Поняв, что в коридоре никого нет, мальчик вышел и закрыл дверь в комнату. Он решил сходить в гостиную, может быть, там кто-то есть. И Зонт не ошибся. Там, нервно листая книгу, восседал на одном из диванов Куромаку. Старший походу учуял запах младшего и повернулся на выход. – Зонтик? – осторожно спросил парень. – У меня закончилась течка, не волнуйся, – чуть улыбнувшись, произнёс Веневитинов. Куромаку с маленькой радостью встал и, подойдя к младшему, схватил его за ладони. – С тобой всё хорошо? Как ты себя чувствуешь? – Ахах, – только и донеслось от Зонтика, как мальчик вызволил свои руки и обхватил спину Куромаку и прижался сильнее. – Со мной всё в порядке, – прошептал он в грудь старшего. – И, Куро, спасибо, за всё. Я... – он помолчал, а потом продолжил. – Я люблю тебя. Конечно, это всё обескуражило Долинского. Он точно не ожидал такого, поэтому руками так же обнял младшего. – Я тоже тебя люблю, – прошептал Куромаку, уткнувшись носом в волосы мальчика.