Ophelia synd №48: Проводя реквием по мечте...

— стоишь на берегу и чувствуешь солёный запах ветра, что веет с моря, и веришь, что свободен ты, и жизнь лишь началась, и губы жжёт поцелуй, пропитанный слезой...

На пол глухо падает пакет с апельсинами, как баскетбольные мячи покатившимися дальше по палате у самых ног высокого мужчины, что застал пустую кровать без больного и абсолютно безлюдную атмосферу комнаты, где должен был находиться Чимин. Но Намджун не видит его тела, не слышит звуков медицинских приборов, замечает только, что всё в значительном убранстве, как будто приготовлено уже для новых клиентов. На вопросы в дверях стоящая медсестра отвечала кратко, порой просто кивала, хотя иногда могла припомнить, что молодой человек сам настаивал выписать его поскорее, а после ушел, не взяв ничего из документов. Многое пришлось оформить за Пака, получить рекомендации об уходе за больным, заплатить еще некую часть суммы за содержание, но для Нама это было пустяками по сравнению с незнанием, где теперь искать пропавшего школьника, кроме как у него дома. Все же это единственное место, куда Ким не стремился переступать порог, полагая, что слишком уж эти отношения стали близкими и вероятно лучше вообще забыть о Чимине и оставить ему право выбирать. Расписавшись машинально в предложенной бумаге с заключением врача, мужчина спрятал после ручку во внутренний карман пиджака, ощущая, как сумка с продуктами перевешивает тяжестью и давит на кисть. Этот мальчишка не выходил из головы, а многое из его действий было загадкой, которую Намджун принял за незрелость и ребячество, поэтому привычно вздохнул в надежде успокоиться и после отправился к выходу из больницы... — Раскапывай. - бросив к ногам старшеклассника лопату из багажника машины, Джин рефлекторно щелкнул зажигалкой у лица, подпалив конец туго пережатой в губах сигареты. Ему стало так жарко, что пришлось снять пиджак и расстегнуть пару пуговиц на рубашке, опираясь туловищем о машину в ожидающе-наблюдающей манере. Без других вариантов Чон взял инструмент в руки, проходя чуть дальше за пределы бассейна к началу густого леса с корнями первых деревьев, чувствуя, как трава зарывается под брюки и обувь, словно хватает сорняками так крепко, что Хосок действительно с трудом мог шевельнуться куда-либо в сторону, не говоря уже о побеге. Всё еще поникший взгляд и недолгое осознание обреченности всячески мешали ему с силой вонзить рабочий конец лопаты в просевшую и заросшую часть наркомогилы, а заметно ожесточенный Джин у машины, заехавшей так далеко, что оставил вмятины в высокой траве, не тронутой до этого казалось больше нескольких лет, нагнетал ситуацию, словно на допросе. Раньше Чон не знал, что в этом лесу есть гравийная дорога для автомобиля, идущая почти до бассейна, от чего было подозрительно, почему Ким осведомлен о ней, а Хосок, проводящий здесь многие годы и гуляющий часто по округе - нет. Из стрекота сверчков можно было расслышать только оглушающий крик, словно слух Хосока был заточен на любом шорохе и поэтому обострялся на маленьких насекомых, как на полную громкость телефонного звонка. Уткнувшись краем в металлический кейс, парень начал осторожно разгребать землю вокруг, а после преждевременно выровнялся, поворачиваясь лицом к мужчине. — Эй, скажи мне... Ты пробовал этот порошок? - выпустив дым из приоткрытых губ, он встал с капота машины, подходя ближе и заглядывая в яму на близком расстоянии, осматривая кейс и подмечая, что солнце уже значительно опустилось за горизонт, предсумеречным закатом затемняя яму и то, что в ней. — Конечно нет. - тяжело вздохнув после резкого запаха сигарет очень близко с собой, юноша отвел взгляд в сторону на заброшенный бассейн и стоящий посередине бетонной площадки старый диван. — Правда? А как узнал про главаря школы? - присаживаясь на корточки, мужчина начал голыми руками разгребать землю, а после вытаскивать металлическую коробку. Внутри действительно было пару пакетов веществ, хорошо запечатанных и не вскрытых. — Не только у вас есть связи. — И даже так, ты не воспользовался знакомством со мной и решил утаить находку. - немного встряхнув кейс, весомо показывая его как неопровержимое доказательство и явный повод сообщить полиции. - Это тяжелое преступление, хотя похоже, тебя это не волнует. Неожиданно для парня детектив перехватил лопату, резко выдергивая ее из захвата пальцев, продолжая без особых усилий забрасывать дыру землей, не оставив никаких слишком уж видных признаков раскопок. Коробка с тем же успехом отправилась в целлофановый пакет, а после так же в багажник, как и лопата. Тогда уже значительно распространяющиеся по траве лучи от горящих фар авто вычерчивали прямые дорожки в сумраке, а Джин только после всех действий по уборке предметов в багажник финально захлопнул его и выпрямился, обращая внимание на наблюдающего Хосока. — Я всё знаю, Чон. Тебе понравилось убивать? - разделившиеся до этого совокупности мешающих звуков так резко соединились в один общий звон в ушах, а юноша неосознанно для себя инстинктивно отступил назад, проминая под себя траву и отмечая, что в действиях он стал слишком прозрачен из-за внезапного шока, вызванного догадками детектива. Темнота заметно скрывала его эмоции, но Джину не было нужды видеть выражение убийцы, прекрасно представляя, каким оно может быть. - Если убежишь, это будет к лучшему, тогда мне снова придется гоняться за тобой в надежде поймать. Я хотел бы сделать этот шаг назад в расследовании, так как не хочу верить в твою виновность. — С самого начала? - проследив за безмятежным передвижением Джина, что прошел чуть ближе к собеседнику, так же останавливаясь между двумя закрытыми дверями машины и опираясь о нее телом, он продолжил курить те же мятные сигареты, совершенно не переживая казалось бы ни о чём и оставляя вопрос Хосока без ответа. — Хочу признать, мне было безумно весело, не часто встречаются такие достойные противники. - стряхнув пепел на траву, мужчина сложил руки на груди, продолжая наблюдать реакцию подростка после неожиданного комплимента. — Мне не сравниться с вами. Всё же вы - бывший криминальный консультант мафии. - заметная хрипота в голосе выдала напряжение в Чоне, пока детектив осторожно втягивал дым в рот, накаляя кончик сигареты до алого предела. — До тебя дошли слухи? Ну и какого узнать, что твой бывший учитель - преступник? — Так же, как и вам. — Верно, между нами не особо большое различие, не думаешь? - оторвавшись от опоры, Джин подошел ближе, чем когда-либо, угрожающе заглядывая в глаза парня и останавливаясь так перед ним с маячащей в стороне красной сигаретой. — Звучит так, будто вы хотите что-то предложить. - если бы Хосок проявил замешательство в этот момент, игра была бы закончена не в его пользу. Он продолжил стоять на своём месте, видя даже в темноте, как взгляд Кима зациклился, а губы разомкнулись, выпуская дым. — Есть кое-что... Идентичный мелодии Биг-Бена школьный звонок разнёсся по всем трем учебным зданиям для многих чрезмерно ожидаемо, так как наступало долгожданное время возвращения домой после уроков. Спящий на своей парте паренек с густыми белыми волосами, разбросанными по поверхности, нехотя поднял голову, прищуриваясь из-за яркости пейзажа кабинета и отражения лучей солнца от предметов, отмечая, что многие встали со своих мест, энергично потягиваясь и начиная обсуждать проведение разнообразных планов на вечер: кто-то отправлялся на подработку, кто-то в кружок, а кто-то просто домой. Через неделю после выписки из больницы Чимину поступило предложение вступить в волонтерский клуб, помогать некоторым учителям вместе со своей командой украшать помещения к праздникам, искать нужные материалы в библиотеке, заниматься организацией и обеспечением всем необходимым проходящие во время учебы мероприятия, исполнять маленькие поручения, в общем выполнять любую работу, с какой обратятся к ребятам-волонтерам, от чего иногда приходилось до позднего часа задерживаться в школе. Паку была по душе мысль, что этот труд кому-то действительно нужен, он даже завел новых друзей в рамках клуба, стараясь хоть как-то избавиться от навязчивых проблем прошлого, о чем думал даже больше, чем находилось поводов. Оставаясь еще долго холодным и скрытным, он старался отгородить себя от тех, кто казался подозрительно любезным, опасаясь, что снова получит удар в спину или смертельную дозу яда, грозящую ему если не гибелью, то пожизненной инвалидностью. Он так же помнил о Намджуне, которого всячески избегал некоторое время, но узнав о его скором добровольном увольнении, впадал в ощущение облегчающей скорби, как если бы потерял страдающего от болезни друга, невыносимо мучающегося и желающего поскорее обрести покой. Чимин странно легко принял тот факт, что больше не будет докучать ему своей физиономией, незрелыми решениями, перестанет приносить неудачи, а их разлука пойдет на пользу обоим, хотя даже одной этой мысли хватало, чтобы Пак расплакался поздней ночью у себя дома. Он знает, что опасно, невозможно больно и непростительно глупо испытывать привязанность к киллеру, к такому жестокому человеку, во многом правом в самых порой сложных ситуациях. Намджун привык жить подобным образом над пропастью, не обремененным чувствами и считающим топью их малейшее допущение, но у Чимина плохо получалось скрывать, что ему плохо и невыносимо прощаться, что часто можно было заметить в его пустом взгляде, когда команде волонтеров выпадала работа в библиотеке... Буквально всё, вплоть до заката, отвлекало воспоминаниями, а растерянность сказывалась на плохо держащих что-либо руках, когда просили подержать стопку книг. — Сегодня ты какой-то бледный, с тобой всё в порядке? - спрашивала несколько раз девушка из другого класса, протирая книжные полки от пыли и ставя издания на прежние места. — Всё хорошо, не обращай внимания. - придерживая учебники по истории, Чимин после по несколько штук протягивал школьнице, натянуто улыбаясь, чтобы отвести от себя все подозрения касательно мыслей в голове. — Нам необходимо сегодня пораньше закончить, у меня есть планы на вечер. - передавая грязную тряпку своей подруге, что недалеко стояла с наполовину полным ведром, ходя между рядами шкафов и выстирывая ткань всем трём парам, занимающимся уборкой, девочка на лестнице повернулась к Чимину, забирая у него оставшиеся книги и подавая новые. — Куда-то идешь отдыхать? - заинтересовавшись, решил спросить Пак. — Да, в караоке. У моей знакомой день рождения, она пригласила меня тоже, как подругу детства. Я очень удивилась, так как мы редко общаемся, дружили только в садике, но иногда переписываемся... - взяв чистую тряпку, девушка снова начала вытирать пыль. - А у тебя есть друзья детства, Чимин? — Хм, ну, я много с кем общался, но так, чтобы на много лет, отношения не получилось продлить. Хотя у меня всегда были разношерстные друзья, с которыми часто гулял. Сейчас предпочитаю быть один. - тихо усмехнувшись, Пак перевел глаза на стопку книг в руках, наверху лежал роман Сомерсета Моэма "Театр", который в присутствии Чимина читал Намджун, когда делал с ним домашнюю работу по математике. — Я слышал, что ты знаешь парня, который числится у нас, но не ходит в школу, так как стал айдолом, это правда? - встрял в разговор подслушивающий с другой стороны шкафа паренек, так же помогающий своей напарнице с уборкой. — Да, мы вместе начинали танцевать, поэтому знакомы. - вызвав этим восторженную реакцию ребят, Чимину захотелось лучезарно улыбнуться, от чего даже ему стало тепло. И внезапно он понял, что возможно не всё было так плохо, как он думал... — Ах, осталось только разложить по местам те книги, что принесли ученики за всю неделю. - прочитав последний пункт в блокноте, командир отряда окинул воодушевляющим взглядом уставших ребят, сидящих за читательскими партами без сил, отработав в общей сложности четыре часа. Половина из команды уже ушла по домам и делам, остался только Чимин и еще три парня, выглядевшие относительно хорошо, но в миг отмахнувшиеся от последних распоряжений, уверяя старосту, что с них сегодня хватит. И единогласно было принято решение оставить задание на Пака, тяжело вздохнувшего после осознания, что действительно ему никто не останется помогать. Попрощавшись со всеми медленно двигающейся рукой в воздухе, парень прошел в самый дальний зал, поражающий своим простором и изобилием книг, в совокупности занимающий большую часть этажа и вмещающий в себя еще несколько отдельных комнат в системе лабиринтов. За окном уже практически стемнело, а легкий вечерний ветерок дул из метровых приоткрытых окон, практически пропадающих по мере удаления вглубь зала. За многочисленными полками так же растворялись белые стены, пока Чимин блуждал среди длинных шкафов, обращая внимание на приклеенные указатели, подыскивая нужный для соответствия книге в руках. И так нужно было найти место для всех сорока пяти разнородных учебников, которые лежали недалеко у стола библиотекаря, что ушла буквально пару минут назад, оставляя мальчику ключ. В легком колыхании белых занавесок слышались еще частые удары пары классических туфель на каблуке, с которыми Чимин гулял между высокими полками. Внимательно осматривая девятый по счету ряд, он наконец находит нужное место, без особого труда всовывая учебник в оставленное для него пространство между другими такими же изданиями, резко разворачиваясь и идя уже за следующей стопкой. Но стоило Паку увидеть вдали тень какого-то человека, как тело само замерло на месте, покрываясь необъяснимой дрожью. Пальцы похолодели от испуга, а черный силуэт продолжал надвигаться именно к тому ряду, у которого стоял Чимин. Слишком бесшумно достигнув одной линии с учеником, мужчина обнаружил его с таким же удивлением, но после прошел мимо, продолжая искать нужное местоположение его любой классики. Опустив фарфоровое лицо вниз, Пак виновато ускорил шаг, возвращаясь к своему делу и намереваясь поскорее закончить с этим, чтобы уйти и не пересекаться больше с тем, кого не видел больше двух недель, но голова предательски начала болеть то ли от сигаретного запаха, который протянулся после мужчины по центральному коридору зала, то ли от осознания нахождения киллера в одном с Чимином помещении. Намджун незаинтересованно взял что-то из знакомого и сел на своё излюбленное место в самом конце читательского зала у открытого окна, отодвигаясь от парты и забрасывая одну ногу на другую, увлекаясь очередной научной работой. Теплый лунный вечер, но непростой, греет собой обострившийся скоп мыслей старшеклассника, пока он бродит и часто поглядывает на спокойного взрослого человека, увлеченного чем угодно, только не Чимином, не впервой останавливающегося среди книг и подглядывающего за элегантной позой и задумчивым видом учителя, пытаясь усмотреть что-то напоследок, прежде чем вернуться к своим делам. Но стоило Киму подняться с места и пройти в поисках другого чтива, Пак начинал суетиться и однажды ненароком засунул один учебник не на место, а куда придется, только чтобы изменить свой путь следования и не пересекаться в проходах с Намджуном. В спешке споткнувшись о собственный каблук, Пак роняет большую часть книг в руках, ухватываясь за стеллажи в проходе и падая на колени. От резкого удара ладошек о паркет остались небольшие покраснения, так что обтряхивать их пришлось с долей осторожности, но Чимин совершенно упустил момент, когда позади подошел единственный посетитель библиотеки. Одной рукой подхватив мальчика за талию, он поднял его с пола, ставя на ноги близко к себе и встречая в глазах мерцающее замешательство, граничащее со стеснением и желанием расплакаться. Запах ночи зовет из окна порывами ветра, когда Пак пересекается взглядом с учителем, держа дистанцию между их телами с помощью упирающихся в белую рубашку пальцев. Под поврежденными ладошками медленно разгоралось адское пламя, а рельефный пресс и ощущение горячей кожи через ткань усиливалось вместе с ускоренным биением сердца. В момент замешательства мальчик опустил глаза, понимая, что это всего лишь случайность и демонстрация хороших манер со стороны Кима, чтобы помочь парню подняться, но не более. Поэтому решительно выкрутившись из захвата талии, Чимин оттолкнул киллера от себя, присаживаясь на корточки и начиная собирать упавшие книги. — Избегаешь меня? — Нас больше ничего не связывает. - продолжив складывать пособия, Чимин с трудом контролировал эмоции, не справляясь с дрожью в пальцах и подступающими слезами. — Да, ты прав. - посмотрев в сторону окон и заметив там ясное ночное небо с тускло мерцающими звездами и медленно развивающиеся занавески на ветру, он продолжил, засовывая руки в карманы. - Сегодня был мой последний рабочий день. Хотел сказать, чтобы ты больше не пропадал...И не вырастал, оставайся таким же хорошим парнем, надеюсь, что тебя ничего не будет тревожить после моего ухода, так что... Неожиданно приперев мужчину к книжным полкам, Чимин грубо заставил наклониться к нему, притягивая за расстегнутые концы рубашки и впиваясь пухлыми губами в чужие, проведя языком между ними и вынуждая Кима подхватить мальчика за талию, чтобы он не упал назад от серьезного напора. Врезавшись спиной в шкаф, Пак страстно разомкнул уста, позволяя двум температурам слиться воедино и проскользнуть глубже, пока руки обреченно плавали по накаченной спине, обжигая жаром каждую клеточку тела. Током разносившаяся дрожь пробежала к низу живота, от чего Чимин неожиданно разорвал поцелуй, ощутив сильное возбуждение в паху, он схватил Намджуна за кисть, накрывая его рукой свой ремень и молебно всматриваясь в играющий огонь в его глазах. Ким неожиданно для себя остановил мальчика и впился в губы снова, не сумев сдерживать страсть и желание владеть молодым телом без остатка. Чимин был слишком податлив для того, кто ненавидел всей душой, его решение избегать встреч так по-детски злило, что киллер сдался почти сразу, начиная расстегивать чужой ремень и пуговицы на школьных брюках, пробираться под ткань и медленно скользить пальцами по пульсирующей плоти. Вцепившись в полки позади, Пак пытался сдерживать стоны, так похабно иногда врезающиеся в слух, что хотелось откусить язык от смущения. Ерзания бедрами по полкам задвигали некоторые книги вглубь шкафа, пока ученик забрасывал голову вверх, впервые получая столько удовольствия от одних лишь прикосновений к члену. Правой рукой Чимин контролировал расстояние между их телами, упираясь в пресс Намджуну, чтобы он не спалил мальчика жаром своего тела и видел каждую умоляющую эмоцию на молодом лице. Ускорив движения по все еще твердому органу, киллер припал горячими губами к белоснежной шее, нетерпеливо выдыхая на мальчика всякий раз, когда тот задыхался от сдержанных стонов, пытаясь не шуметь в зале библиотеки. Сжатая ткань рубашки в кулаке за долгое время сильно смялась, пока Чимин разрешал абсолютно любые действия. Ким без особого сопротивления приподнял парня, вынуждая ногами обхватить его талию, а после вбил паренька в шкаф, имитируя толчок своего члена, вследствие чего Пак кончил почти сразу, попадая спермой на чистую рубашку и классические брюки Нама. Тихо извинившись, ученик легко поцеловал учителя, и, когда колени достигли земли, Чимин расстегнул мужской ремень, но в этот же момент был поднят за локоть. — Не будем сильно спешить...