Секрет горечи

Из-за того, что Шэнь Цзю так и не сменил одежду и не помылся, постельное белье было грязным и рано утром, постоянно оглядываясь, пришлось его быстро сменить. Дальше день проходил как обычно. Но Шэнь Цзю был в постоянном напряжении и старался не пересекаться глазами с Пэн Фэем. Тот тоже вел себя как всегда. Не хромал, не морщился. Оскорблял, бил по лицу, давал наказания. Правда, на нем были перчатки. Черные и в обтяжку, иногда он их поправлял, но не снимал. Некоторые ученики все гадали, почему он их носит. Кто-то сказал, что он так всех ненавидит на Цин Цзин, что ему уже стало мерзко прикасаться к ним. Шэнь Цзю наблюдал за ним с безопасного расстояния. Пэн Фэй тоже оглядывался, всматривался прищуренными глазами в лица младших, чтобы понять и узнать того, кто увидел то, что не следовало. Шэнь Цзю предполагал, что во тьме и в его ситуации Пэн Фэй плохо рассмотрел наблюдавшего. К сожалению, удача было не на стороне Шэнь Цзю. Пэн Фэй повернул голову к Шэнь Цзю и хоть он и старался сохранить невозмутимое выражение лица, по блеску в серо-голубых глазах можно было сказать, что он прокололся. Пэн Фэй нашел его. Однако, затем Пэн Фэй отвернулся и продолжил вести уроки. Шэнь Цзю понял, что вечер, а может и ночь сладкими у него не будут. Но и затягивать этот момент он не собирался. Вечером, после уроков, Шэнь Цзю словил взгляд Пэн Фэя и быстрым шагом направился в сторону леса. Ему не нужно было оборачиваться и проверять, чтобы убедиться, что главный ученик следует за ним. Тихий звук шагов позади был ответом. Когда Шэнь Цзю отошел глубже в лес, не на то место, где он увидел тот отвратительный момент, а чуть дальше, он останавливается. Закатное солнце заливает оранжевым и ярким светом все пространство, будто бы пожар. Хотя, так и есть. Ложь этого места была полностью сожжена перед глазами Шэнь Цзю. — Так это все же был ты, — звучит спокойный голос за его спиной. В нем не было вопроса, это был факт. Шэнь Цзю сглатывает и оборачивается. Пэн Фэй выглядел совсем иначе. Нет, одежды и прическа были те же, но его выражение лица и глаза были совершенно другие. Не было отвращения и злобы во взгляде, а лицо было даже несколько прискорбным и немного, совсем капельку, смущенным. Будто совсем другой человек был перед ним. Шэнь Цзю осторожно кивнул. — Да. Пэн Фэй сплел пальцы на животе и продолжал на него смотреть какое-то время. Потом немного отвернул голову в сторону. — Вот как. Сразу было понятно, что ему сложно говорить об этом. — Убьешь меня? — спрашивает Шэнь Цзю. Пэн Фэй крупно вздрагивает и вскидывает к нему глаза. В них Шэнь Цзю может отчетливо увидеть капли страха. Но он быстро пропадает и он слышит его тихий и горький смешок. Пэн Фэй качает головой. — Нет, конечно нет, — шепчет он, но Шэнь Цзю прекрасно его слышит. — Как я могу?.. Пэн Фэй глубоко вздохнул и стал рыться в своем рукаве. Он не смотрел на Шэнь Цзю, его глаза были устремлены вниз, но когда он нашел то, что ему надо, то не смело поднял взгляд. В его руке была маленькая бутылочка в которой плескалась какая-то синяя жидкость. — То, что ты увидел нельзя придать огласке, Шэнь Цзю, — говорит Пэн Фэй каким-то странным голосом, продолжая внимательно смотреть в чужие зеленые глаза. — Это, — он трясет бутылочкой, — сотрет твою память за предыдущие сутки, правда… ближайшую неделю у тебя будет ужасно болеть голова. Пэн Фэй тихо усмехнулся. Шэнь Цзю понял, что он и сам это пробовал. — А если я это не выпью? Пэн Фэй немного наклоняет голову вбок и поджимает губы. — Мне бы не хотелось применять силу… Шэнь Цзю прищуривает глаза. — Я никому не скажу, — он может сказать по одному его виду, что Пэн Фэй ему не поверил. Так что он попытался его переубедить: — Со мной редко кто общается, все недолюбливают меня. Да и скажи я об этом, то кто поверит? Пэн Фэй раздумывал некоторое время. — Юэ Ци? — предположил он. — Хоз… учитель сказал, что вы общаетесь. Шэнь Цзю решил проигнорировать его заминку. Пэн Фэй и так, когда споткнулся на этом слове выглядел смущенным. — Мы с ним не так дружны, как ты думаешь, так что нет. Этому не хочется общаться с ним, — с едва скрываемой злостью выплюнул Шэнь Цзю. Пэн Фэй внимательно вглядывался в его лицо некоторое время. А затем вздохнул, прикрыв глаза. — Хорошо, я поверю тебе, — и спрятал бутылочку обратно. Как бы не хотелось, но разговор еще не был окончен. Шэнь Цзю видит, что Пэн Фэй ужасно смущен. Он отказывается смотреть на него, да и кончики ушей и скулы немного покраснели, а еще стал переминаться с ноги на ногу. Шэнь Цзю понимает, что главный ученик просто терпел свою боль, умело скрывая ее ото всех. И ведь не первый раз… — Пойдем, — бросает Шэнь Цзю и идет в другую сторону, — там есть поваленное дерево, присядем там. Пэн Фэй только кивает и идет следом. Шэнь Цзю немного оборачивается, краем глаза смотря на него. И в правду — будто совсем другой человек. Они устраиваются на стволе поваленного дерева на некотором расстоянии друг от друга. Шэнь Цзю замечает, что Пэн Фэй какое-то время ерзает, немного морщится, но все же находит удобное для себя положение. Он кладет ладони на ноги и теребит край рукава. Молчание удушает. Пэн Фэй явно не хочет или не знает как начать разговор. Ведь лгать было бы бессмысленно. Шэнь Цзю видел правду своими собственными глазами. — И как долго… это происходит? — спрашивает Шэнь Цзю, рукой начиная пытаться отодрать кусок коры со ствола дерева. От его вопроса Пэн Фэй вздрагивает. Затем поворачивает к нему голову, но не смотрит в его лицо и передергивает плечами. — Я уже и не помню, сколько именно, но много лет, — тихо говорит он. — В первый раз он это сделал спустя месяц после того, как привел меня на Цин Цзин… — Сколько тебе было? — Одиннадцать, — шепчет Пэн Фэй и смотрит в его глаза. У Шэнь Цзю все холодеет внутри, когда он понимает, что в серо-голубом цвете так и плескались вина в перемешку с бескрайней печалью, присыпанные животным ужасом. — Мне жаль, что в нашу первую встречу я так себя повел с тобой, правда, прошу прощения, — Пэн Фэй склоняет голову и складывает ладони вместе, прежде чем вернуться в прежнее сидячее положение. — Я понимаю, что это было несколько жестоко с моей стороны… да даже и не несколько, но… Я правда хотел, чтобы ты ушел отсюда… и не только ты. Шэнь Цзю вспоминает те его слова, что он сказал при первой встрече. «Тебе здесь не место, убирайся». — Здесь никому нет места, но не потому, что вы недостойны обучаться на Цин Цзин или еще что-то такое, а просто… здесь очень опасно для всех, так что… — И ты решил выбрать этот метод? — Скажи я о правде в первый день, ты бы поверил? — Пэн Фэй горько смеется и качает головой, — да и когда человеку страшно и больно, то он намного быстрее убегает от опасности. — И Лорд Цин Цзин позволяет тебе это? — Шэнь Цзю больше не собирался звать этого подонка и ублюдка «учителем». По крайней мере в мыслях и наедине. Кусок коры он уже отодрал и выбросил подальше. — Он считает это забавным. Вновь наступает молчание. Солнце уже сменило свое положение. — Так почему ты не убежишь? — подал голос Шэнь Цзю и взглянул на его руки. Пальцы в перчатках все так же теребили край рукава. От его вопроса Пэн Фэй замирает, но потом расслабился и грустно улыбнулся. — Я не могу. — Почему? — Не могу. Внезапно, в груди Шэнь Цзю вспыхивает необъяснимый гнев. Он подрывается с места и становится напротив Пэн Фэя, нависая над ним. Главный ученик вскидывает голову вверх, встречаясь с его глазами. Он был удивлен и как-то напрягся, будто бы ожидал удара. — Так нравится терпеть насилие?! — недовольно восклицает Шэнь Цзю, сжимая ладони в кулаки. — Так нравится жертвовать собой?! Вот только никто этого не ценит! К чему эта бессмысленная жертва?! Если больно — убегай! Шэнь Цзю тяжело дышит от крика. Пэн Фэй смотрит на него широко раскрытыми глазами. Потом грустно улыбается и расслабляет плечи. — Это не жертва, Шэнь Цзю, а выбор, — говорит он ужасно спокойным голосом, но с нотками печали. — Даже если бы я не вел себя как подонок, учитель бы продолжил так поступать со мной. Мои братья и сестры всегда говорили мне, что я прекрасный актер, так что, если я буду играть роль злодея и вы все решите сбежать от меня, то я буду очень рад. «Братья и сестры?» — мелькает в голове Шэнь Цзю. Пэн Фэй встает с упавшего дерева. К сожалению, Шэнь Цзю был на полголовы ниже его и ему пришлось приподнять подбородок, чтобы видеть чужое лицо. — Будут меня ненавидеть, презирать или желать смерти — не важно. Если так я смогу хоть как-то вас спасти от своей собственной участи, то я буду играть эту роль, — Пэн Фэй склоняет голову набок, его выражение лица так и говорит о сожалении. — Мне жаль, что ни у кого из вас не будет доброго шисюна, к которому можно обратиться за помощью. Шэнь Цзю от недоверия отступил на шаг, вытаращив на него глаза, когда главный ученик ему низко поклонился. — Прости. И, простояв так какое-то время, ожидая ответа от Шэнь Цзю, которого он не мог ему дать, Пэн Фэй выпрямляется. — Почему ты не скажешь другим Лордам? — хрипло спрашивает Шэнь Цзю, так и не приняв его извинений. — Если они узнают о том, что происходит на Цин Цзин, то вышвырнут его! А может и вообще в тюрьму отправят! И больше ничего из этого не будет! — Шэнь Цзю снова переходит на крик, сглатывает и начинает жестикулировать. — Тебя же тренирует Лорд Бай Чжань, скажи ему правду! Почему Шэнь Цзю так взъелся на эту ситуацию? Просто она чем-то похожа на его дни в поместье Цю. Когда он смотрит в серо-голубые глаза, то тут же замолкает. Шэнь Цзю медленно качает головой и вновь отходит на шаг. — Они знают, Шэнь Цзю, — мертвым голосом говорит Пэн Фэй. — Единственные, кто пребывает в невежестве — ученики. И… шишу… это не совсем тренировки. И опять печальная улыбка. Шэнь Цзю резко затошнило. — Раньше, очень давно, они и вправду не знали, но в один день шишу увидел то, что делал учитель. Учитель тогда предложил меня и шишу согласился… потом на собраниях были предложения об этом… Пока что только учитель и шишу, но… — Пэн Фэй замолчал, отведя взгляд в сторону и стал переминаться с ноги на ногу. — И позволяют?.. — тихо спрашивает Шэнь Цзю. Пэн Фэй только пожимает плечами. — Ты не первый, кто узнал об этом, Шэнь Цзю, и я уверен, не последний, — вздыхает Пэн Фэй и переплетает свои пальцы на животе. — Для тебя будет безопасней, если ты все же покинешь Цин Цзин. Шэнь Цзю упрямо качает головой. — Я закончу обучение, — практически рычит Шэнь Цзю. — И стану заклинателем. Пэн Фэй грустно смотрит на него. — Как хочешь, но… При других я буду вести себя как прежде. — Все равно, — Шэнь Цзю пожимает плечами и складывает руки на груди. Тут, в его голове кое-что щелкает. — Я хочу плату за свое молчание, — внезапно говорит он. Пэн Фэй напрягается и хмурится. — Плату? — уточняет он. — Да, — кивает Шэнь Цзю и внимательно смотрит на лицо напротив. Пэн Фэй сглатывает. Он выглядит очень смущенным и нервным. Ну, разве его можно винить? Когда требуют плату за молчание, то обычно подразумевают натуру или деньги. — Обучение, — быстро говорит Шэнь Цзю, чтобы сберечь голову Пэн Фэя от всяких извращений. Ну уж нет! Он не такой ублюдок, как Лорд Цин Цзин! — Я хочу, чтобы в обмен ты меня учил совершенствованию, когда мы наедине. Шэнь Цзю не думает, что статус главного ученика Цин Цзин Пэн Фэю дали просто так. Лицо Пэн Фэя вытягивается от неожиданности. — Только обучение? — тихо переспрашивает он, будто был в несостоянии поверить в это. — Только обучение, — подтверждает Шэнь Цзю. Его глаза честны и ясны, он не будет в этом плане обманывать Пэн Фэя. Пэн Фэй молча глядит на него какое-то время. Солнце полностью зашло. Затем… Пэн Фэй издает тихий смешок, который постепенно, очень медленно перерастает в смех. Такой облегченный смех. Шэнь Цзю смотрит на него широко раскрытыми глазами. Как Пэн Фэй прикрывает ладонью рот, пытаясь скрыть этот смех, но плохо получается, другая рука обхватывает живот. Он немного наклоняется вперед, сожмурив глаза. Ладонь в перчатке не справляется с удержанием его смеха и он все же выходит наружу. Пэн Фэй смеется громко и заливисто. Шэнь Цзю даже заткнуть его не в состоянии. Он впитывает его другую сторону, такую совершенно другую, что и в самом деле кажется, будто перед ним не Пэн Фэй. Пэн Фэй замолкает через какое-то время. Его глаза в лунном свете сияют голубым. — Ты странный, Шэнь Цзю, — с широкой и радостной улыбкой говорит Пэн Фэй. Шэнь Цзю даже не нашел, что на это сказать. Он был слишком сильно поражен этим зрелищем. * С того дня многое изменилось. Пэн Фэй относился к нему как и прежде, когда они были в окружении других учеников. Но стоило им уйти от чужих глаз, скрыться в лесу на Цин Цзин, как все полностью менялось. Если Пэн Фэй бил его в течение дня, то наедине он выглядел максимально пристыженным и все время извинялся. С оскорблениями то же самое, как и с вывернутой едой. Правда, потом он лично готовил Шэнь Цзю, чтобы тот не оставался голодным в течение дня. Шэнь Цзю не прощал его, так как он не чувствовал, что должен это делать. Пэн Фэй играл роль подонка. Разве на сцене в театрах, злодеи просят прощение у тех, кому в процессе игры они причинили боль? В таком случае, Шэнь Цзю просто прерывал его, когда Пэн Фэй собирался извиняться. Кстати, готовил он просто превосходно. Пэн Фэй, еще когда Шэнь Цзю не знал всей правды, умел обучать. Даже если его и боялись и ненавидели, но все же внимательно слушали и запоминали его уроки. И вот, обучая Шэнь Цзю, он в который раз превращался в другого человека. Полностью отличимого от того, кого Шэнь Цзю встретил в первый день на Цин Цзин. Во время тренировок с мечом, Пэн Фэй нежно и аккуратно поправлял его движения. Во время каллиграфии иногда брал его за ладонь, находясь позади Шэнь Цзю, и помогал выводить идеальные иероглифы. Во время истории часто жестикулировал и вставлял свои пылкие комментарии. Пэн Фэй на самом деле был очень добрым и нежным человеком. И так как Шэнь Цзю был единственным, кто знал об этом, то Пэн Фэй вымещал на нем все то, что скрывал за маской ублюдка. Как-то раз, на одно из таких случайных или направляющих движений Шэнь Цзю вздрогнул. Он не хотел, просто это было очень внезапно и резко, да и он не ожидал такого, потому и вздрогнул. Пэн Фэй его понял по-другому. — Ох, прости, прости, — смущенно и неловко пробормотал Пэн Фэй, отступив от Шэнь Цзю. — Я забыл, что это противно… Еще Пэн Фэй, благодаря тому, что в него вбивал Лорд Цин Цзин, считал себя отвратительным. Хоть и не показывал этого, Шэнь Цзю все равно видел это в его взгляде. И, Шэнь Цзю решил раз и навсегда опровергнуть его мысли. Шэнь Цзю сделал быстрый и уверенный шаг к нервному Пэн Фэю и одной ладонью ухватил его за подбородок, немного сжав щеки. Его губы коснулись уголка рта главного ученика. Шэнь Цзю остраняется от Пэн Фэя и уверенно говорит ему в лицо: — Ты не отвратителен. Глаза Пэн Фэя широко раскрыты и когда Шэнь Цзю его отпускает, то он падает на колени, приседая на ноги. Его лицо начинает стремительно краснеть. — Ты не отвратителен, шисюн, — повторяет Шэнь Цзю с ухмылкой. Он не лгал ему. Серо-голубые глаза увлажнились и из них стали течь слезы. Губы подрагивали, пытаясь что-то сказать, но так и не нашли слов. Пэн Фэй молча и шокировано смотрел снизу-вверх на довольного Шэнь Цзю. Но, затем, Пэн Фэй глубоко вздохнул и счастливо улыбнулся, даже если из его глаз продолжали течь слезы. — Шиди… — шепчет он. Сглатывает и повторяет, ведь наверняка он еще ни к кому так не обращался: — Шиди. Шэнь Цзю кивает ему. Чего он затем не ожидал, так это того, что Пэн Фэй набросится на него с объятиями. Его тут же окутал приятный запах лаванды и теплые руки, на которых больше не было перчаток. — Спасибо… Шэнь Цзю ничего не говорит. Только обнимает в ответ. Это все и в самом деле было похоже на поместье Цю. Только роли стали играть другие люди. От этого было не по себе. Ло Бинхэ уже начинал жалеть, что решил просмотреть воспоминания Шэнь Цинцю.