Могу ли я быть твоей?

Тренировочный дневник.

Запись 1. 15 ноября.

«Никогда не думала, что буду писать дневник, но тренер порекомендовал это сделать. Его мера рекомендования, конечно, оставляет желать лучшего, если вспомнить как он кричал на меня за неповиновение, однако он же хочет, как лучше. Дневники я не любила писать, пожалуй, с самого детства, поскольку считала, что в этом нет смысла. Ты вроде как разговариваешь сам с собой, но зачем, если в голове такое происходит всё время. Странно это всё, конечно, однако теперь я на этой кривой дорожке и даже не верится, что пишу эти глупые строки. Если это кто-то и будет читать, то потом наверно у него точно случится приступ от такой дикой ерунды, которую я пишу здесь. Фух, но начнём сначала… Меня зовут Инари Бакуго и мне 21 год. Как-то банально получается, но, а что делать? Являюсь профессиональным спортсменом (ага, конечно, и именно поэтому сейчас пишу эту ересь), а именно бегуном. Живу в обычной семье, хотяяя…нет, моя семья самая лучшая и это абсолютно точно! Есть, конечно, свои трудности, но главное, что мы все можем собираться вместе и продолжать терпеть друг друга, улыбаясь и периодически скучая по взбучкам. Мои мама с папой работают в одной компании, но в разных отделах и иногда мне казалось, что они будут не ладить, однако всё было наоборот. Видеть их с хорошим настроением, пожалуй, самое лучшее лекарство, которое можно только прописать. А вот с моим младшим братом, которого зовут Кацуки, далеко не всё так просто. Он хороший и я в этом не сомневаюсь, поскольку большую часть своего детства и его мы были вместе. Я помню все наши игры в героев и его милого друга, которого кажется звали Изуку. Было всё отлично, пока я не уехала в Америку, чтобы совершенствоваться дальше. После моего отъезда поначалу мы созванивались, но потом в нём что-то поменялось. Он почему-то не хотел разговаривать по телефону, когда я звонила и просто закрылся. Периодически я приезжала в Японию, но наши взаимоотношения только усугублялись. Кацуки в открытую говорил, что ненавидит меня и просто уходил в свою комнату. Даже до сих пор не знаю, что с этим делать. Как бы то ни было я очень хочу вновь поладить с ним, но боюсь, что после отсутствия с последнего моего приезда прошло слишком много времени. 5 лет всё-таки…

Конец 1 превосходной записи.

Девушка закрыла ноутбук, сохранив электронную запись, и потёрла переносицу, грустно вздыхая. Вина, сожаление, безысходность всё это давило и не давало даже намёка на сон. Полёт был долгим и утомительным, но Инари всё время пробыла в своих мыслях, не сомкнув глаз. Остальные пассажиры уже давно спали и от небольшого шума, который обычно слышится при движении транспорта, начинало гудеть в висках. Совсем скоро она вернётся домой в Японию и возможно тогда станет спокойнее. Моменты последних событий стали проносится в голове и на душе снова стало горько. Хотелось кричать, плакать, биться в истерике, но девушке оставалось только поглубже вздохнуть и надеется на лучшее. На пару секунд Инари удалось закрыть глаза и почти заснуть, как стюардесса стала легонько трясти за плечо, вызывая небольшое разочарование. - Извините, нужно уже выходить. Давайте я вам помогу выйти? – женщина говорило медленно, легонько поглаживая по плечу Инари. Стюардесса возможно не хотела сделать ничего плохого, но девушку возмутил тон, с которым к ней обращались. «Как с умственно отсталым!» - пронеслось в голове Инари, однако решила, что не стоит устраивать конфликт и передала ноутбук женщине. Вдохнув поглубже и резко выдохнув, девушка потихоньку пересела на предоставленное ей инвалидное кресло и положила рядом с собой два костыля. Пришлось ждать, пока выйдут все пассажиры и это время для Инари тянулось, словно вечность. Ей уже не терпелось встретить своих родителей и поскорее убраться из этого аэропорта. Стюардесса шла впереди, а позади какой-то мужчина катил кресло, да так медленно, что девушка была готова подорваться с места и уже выбежать наружу, но осталось совсем чуть-чуть. После того как поверхность была ровной, Инари решила встать на костыли и уже тогда сопровождал её только мужчина. Он никак не контактировал с девушкой и отчасти за это она была благодарна ему, поскольку итак нелегко признавать такие большие перемены. - Спасибо за помощь, - дойдя до кампуса, где находилось место ожидания самолёта, покупка билетов, девушка остановилась и протянула денежную купюру мужчине от чего тот даже растерялся. - Нет, что вы это лишнее. Я же понимаю, как вам тяжело и помощь должна быть бесплатной. Девушка нахмурилась и продолжила свой путь, желая, чтобы этот день поскорее закончился. Вдалеке она узнала своих родителей и насколько могла поспешила навстречу. Светловолосая женщина в белой футболке, чёрных джинсах и сиреневой кофте повернула голову в сторону и толкнула мужчину с коричневыми волосами, который был одет в зелёную футболку и светлые джинсы. Завидев свою дочь, Мицуки и Масару сначала не могли поверить, что это она, поскольку помнили её совсем другой. Перед ними была девушка с короткими тёмно-бирюзовыми волосами, которые не доходили до плеч, а чёлка с одной стороны спадала немного на глаза. Им она показалась такой маленькой и худой, будто разрушится лишь от малейшего касания. На ней был чёрный свитер, который был больше на несколько размеров и широкие штаны. - Инари! – в унисон прокричали родители и бросились к своей дочери. Заключив в объятия, у всех троих полились слёзы от счастья. Мицуки и Масару были неимоверно счастливы видеть свою дочь за столько лет разлуки. Телефонные звонки не могли дать возможность обнять человека. Им было так тяжело её отпустить, а теперь долгожданное воссоединение, которое им казалось, что не произойдёт никогда. Инари же как ни к то другой была рада увидеть своих маму и папу, поскольку только семья подарит то тепло, что согреет и поддержит, когда это так необходимо, а чувствовала она себя паршиво. Ехав в машине домой, сейчас девушку можно было разглядеть более лучше, чем собственно занимались родители. Тёмно-бирюзовые волосы были чуть ниже подбородка и так выпрямлены, что сама Мицуки поражалась как она этого добилась. Тёмные, хорошо сделанные брови добавляли ей какой-то идеальности. Ярко красные глаза были подчёркнуты чёрными тенями, которые были растушеванны вокруг глаз. Губы, накрашенные под цвет волос, делали девушку ещё привлекательнее, несмотря на то что она была подавлена. Толстые, чёрные стрелки добавляли Инари капельку дикости и такой образ даже приятно порадовал родителей. Рассматривая свою дочь, Мицуки улыбалась и отчасти даже не могла поверить, что она здесь и сейчас, и до неё можно дотронуться. Инари заправила прядь за ухо и уже хотела завести разговор, но кое-кто её опередил. - Инари, ты что уши проколола?! - женщина закричала так внезапно и громко, что даже Масару немного вздрогнул и поравнял машину. - Да, давно было дело, - чуть посмеявшись, девушка даже забыла, что не рассказала об этом матери, хоть она уже ходит так года два. - Вот негодница! Оно же больно наверно, - девушку начали крутить в разные стороны, пристально рассматривая помимо самой миниатюрной тёмной серёжки были маленькие, чёрные колечки, что были проколоты в ухе повыше мочки. - Мам, это совсем не больно. Уж не больнее, чем ставить татуировку. - Ты что и татуировку сделала?! - казалось, что Мицуки упадёт сейчас в обморок, что, конечно же, позабавило всех остальных. - Нет. Просто знакомый делал и рассказывал всё. Вы лучше расскажите мне как там Кацуки. Он же поступил в UA на геройский факультет, да? - Да, тут с ним было бесполезно спорить. А откуда ты знаешь мы ведь тебе об этом не говорили? - Масару улыбнулся при такой оживлённой реакции своей дочери, но всё же его несколько пугала их предстоящая встреча. - Да по телевизору видела как он выступал на спортивном фестивале. Было очень захватывающе! Однако так непривычно видеть Кацуки таким…взрослым, - трудно было признавать, но девушке было нелегко смириться с тем, что её брат так вырос. - Хах, это он выглядит, как взрослый, а так ребёнок ещё тот. - Скажите…он так и ненавидит меня? – опустив голову вниз и теребя браслет на руке, девушке было страшен ответ, но и так необходим. - Ненавидит? Ну это ты громко сказала, Инари. Он скорее…обижен, но даже нам не говорит на что конкретно. Я думаю, что при живой встрече всё будет хорошо, - Масару попытался всё свести к нейтральному исходу проблемы и даже готов был приложить к этому руку, поскольку он прекрасно понимал, как переживает на этот счёт его дочь. - Погодите. А вы вообще сказали ему о том, что я приеду? - подскочив на месте, глаза Инари округлились от молчания родителей, и она произнесла почти на всю машину, - ДА НУ КАК ТАК!

***

По приезду домой Инари стала ещё молчаливее и угрюмее. В её голове было очень много вариантов их встречи с братом, но практически не один не приносил ничего хорошего. Внезапные появления хороши лишь своей внезапностью. Девушка безусловно интересовалась жизнью Кацуки, но никак не могла представить, что именно сегодня и сейчас она столкнётся с ним лицом к лицу. Для неё это был, словно самый первый забег, который решает всё. Вот она стоит перед той самой тёмно-коричневой дубовой дверью, и рука дрожит от волнения, чтобы потянуть за ручку, но какой же спортсмен не рискнёт. Масару, который поддерживал дочь, чтобы она не упала, терпеливо ждал, поскольку понимал всю трудность и даже улыбнулся, когда, отворив дверь её глаза быстро и плотно закрылись, а сердце застучало в тысячу раз быстрее. Ему показалось, будто перед ним оказалась та пятнадцатилетняя девочка, которая жутко волновалась о важном забеге, где за ней наблюдали тренера. Не услышав никаких звуков кроме скрипа двери Инари раскрыла глаза и не могла ничего не понять. Внутри никого не было. Даже место, где лежала обычно обувь ничего не было. Мицуки, проходя вперёд и приложив палец к губам, прошла внутрь. - А, у него же ещё занятия. Точно! – она слегка рассмеялась и зазывала внутрь. - Это что шутка?! О боже вы хотите, чтобы меня инфаркт хватил от таких фактов, - почти полностью обмякнув, девушка уже запуталась в своих мыслях окончательно. - Так, а ну прекращай! Ты у меня сильнее этих диких переживаний. Вот увидишь, что совсем скоро он вернётся, - отобрав костыль у мужа и дочери, Мицуки похлопала по щеке и пошла в какую-то комнату, попутно крича о сумках. Еле ступая на больную ногу, Инари с Масару дошли до кухни и сели за стол. Теперь она могла вдохнуть спокойно, ведь это уже не Америка и не самолёт, а родной дом, который за столько лет её отсутствия не изменился. Всё те же бежевые стены, чёрная плитка под ногами. На столе, за котором она сидела, по-прежнему сохранились её детские надписи, за которые мать ругала в детстве. Непроизвольно от таких тёплых воспоминаний лицо тронула улыбка. Такая искренняя, которая растопит любой лёд за тысячи километров. Пока родители хлопотали по дому девушка придалась воспоминаниям и даже хотела, как в детстве взять мамину любимую поварёшку и убежать со всех ног во двор. Догонялки были её самой желанной игрой ещё в далёком детстве. Она даже дернулась, чтобы совершить задуманное, но ничего кроме боли не почувствовала. Не в силах вести прежний образ жизни приходилось по собственной ошибке сейчас лежать на полу, корчась от боли. «Чёртов протез» - пронеслось в голове Инари. Родители испугавшись помогли усадить её на место и мать села напротив, пытаясь заглянуть в лицо дочери, которая спрятала глаза за чёлкой. Она аккуратно взяла Инари за руку и понимающе улыбнулась. Для Мицуки и Масару было огромным потрясением, когда они узнали, что их дочь получила травму и теперь всю жизнь придётся ходить с протезом на ноге. Карьера перечеркнулась в один лишь миг, и они старались всеми силами поддержать Инари. Боялись, что от безысходности окончательно отчается и совершит самоубийство. Им хотелось снова увидеть ту девушку с горящими глазами и звонким смехом, но даже, когда в дороге она улыбалась родители, видели, что душа сломлена. Но они надеялись на лучшее. Тишину прервал звук открывшейся двери и копошение в прихожей. - Я дома, - раздался мужской недовольный голос. Снимая обувь, Кацуки удивился, что кроме его обуви и родителей стоял один кроссовок. Сбросив сумку, на секунду подумал, что это шутка, но не услышав ответ о своём оповещении немного напрягся. Пройдя дальше парень заметил родителей на кухне, которые как ему показалось были чем-то увлечены. Заходя на кухню и не понимая спокойного, молчаливого поведения родителей, Кацуки не понимал в чём дело, пока не обратил внимание, что здесь находится ещё один человек. - Эй, а это кто ещё? - раздражённо указал он на девушку, которую как ему казалось он видел впервые. - Ну здравствуй, брат, - развернувшись Инари попыталась встать, но вышло только еле сесть на стол и слегка улыбнуться. Она не могла отвести от него глаз и хотелось обнять, если бы не такое дикое удивление на его лице, которое за секунду сменил злой оскал. - Что ты здесь делаешь…беспричудная?! – практически в каждом слове его тон менялся и словно взглядом он испепеляюще смотрел на родителей с немым вопросом, но осмотрев Инари продолжил, - что с ногой? - Э-это…несчастный случай, - она никак не ожидала такой реакции и вопроса и совсем растерялась в ситуации, закусывая нижнюю губу чуть ли не до крови. - Хах, так ты теперь не только беспричудная, но ещё и жалкий калека. Получается так? - Кацуки! Она же твоя сестра! – резко встав, воскликнула Мицуки, не веря своим ушам, что он такое сказал. Она хотела схватить его за руку, но тот сделал шаг назад, отворачиваясь. - Нет! Я потерял сестру уже очень давно…это лишь жалкая пародия, - с криком он указал пальцем на Инари и быстро ушёл на второй этаж громко хлопнув дверью. На глазах девушки нахлынули слёзы. Её мир на ещё одну ступень рухнул и не в силах больше держаться, хвататься за что-то она снова села на стул и дала волю чувствам. Мицуки, разозлившись, уже хотела пойти за сыном пока её не остановила рука мужа, который сказал, что выйдет только хуже. Они оставили Инари одну, решив, что ей нужно время. После определённого времени, когда Инари помогли подняться в свою комнату и разложив вещи, она хотела бросить абсолютно всё на свете. «Жалкая калека…это конец» - беззвучно шептала девушка в комнате, пока по лицу нескончаемо лились слёзы. Телефон разрывался от сообщений и хотелось разбить его вдребезги, но девушка понимала, что её лучшая подруга с Америки, которую звали Вайолет, очень переживает. Не зная, что ей делать дальше, девушка открыла ноутбук и набрала подругу, чтобы в слезах рассказать всё…