"Всё дело в фикусе"

Азирафаэль стоял под дверью. Он не изменился с их последней встречи: потрепанный жилет, старомодный костюм и галстук-бабочка были такими же, какими запомнил их Кроули. Лицо, словно всегда чуть подсвеченное мягким пламенем свечи, голубые глаза, смотрящие на мир с бесконечной теплотой, даже когда ангел злился. Это все было настолько знакомым, что Кроули бы нарисовал портрет ангела с закрытыми глазами, жаль рисовать умел только ананасы. Ангел смущенно улыбнулся: – Здравствуй, Кроули. Нам нужно… – Не нужно, – демон решительно захлопнул дверь перед носом ангела, надеясь, что это не галлюцинация. Напился до синьки? До белки? Демон раздраженно подпрыгнул на месте несколько раз, будто земля под ним горела или он пытался что-то в нее втоптать. Все эмоции разом отхлынули из тела, чтобы накатить в десятикратном размере. Он же только что клялся фикусу, что все исправит, но Азирафаэль появился так неожиданно, что сеанс психотерапии Кроули остался незаконченным. Доводы рассудка растворялись в алкогольном тумане, но Кроули из принципа не хотел трезветь. Одно дело, произносить сентиментальные речи на трезвую голову и путаться в словах от волнения как девственная школьница, но совершенно другое, нести нетрезвую чушь, а после снискать оправдание «да, я ж пьяный был, забей». Демон поддался искушению и открыл дверь, пытаясь быстро напялить очки и каменное безразличие. Он деловито оперся плечом о косяк, но потерпел фиаско, ошибаясь в траектории сантиметров на тридцать. Поэтому демоническая физиономия почти впечаталась в пол, пока над ним нависал ангел. – Кроули! – Азирафаэль встретил его такой лучезарной улыбкой, что демон зажмурился. – Я вернулся! – Молодец, возьми с кухни печеньку. Чего приперлись, ваша Светлость? – демон резко встал на ноги, помогая крыльями удерживать равновесие. Кроули надеялся, что все закончится благополучно. Паршиво защемило в груди и, увы, это не сердечный приступ. Дьявол, как же Кроули скучал по этим суетливым жестам, по неловкой полуулыбке, по этим сахарным кудрям. Маленький мерзкий демоненок внутри Кроули орал в голосину, не понимая, почему его хозяина так распирает от божественного счастья и вполне себе адского гнева. Ангел топтался на пороге, не зная, куда деть руки. Глаза то и дело соскальзывали с лица демона, фокусируясь на манящем блеске его крыльев. И Кроули передумал их убирать. – Давай я сначала войду. – Если не упадешь в обморок от чистоты. – Да, согласен, очень чисто. Кроули обернулся и подавил в себе раздраженный рык. Комната блестела, словно офис небесной канцелярии в день генеральной уборки. – Ух ты, я смотрю, ты создал свой Эдемский сад. Сколько новых растений. – Вас познакомить? – Познакомить? – изумился ангел, пока Кроули придумал, кажется, новый способ пытки. – Да, знакомься, это Джерри, это Стейси, Леон, близняшки-сансивиерии Анита и Шарлотта. Это Бекки, Это Карл… Джордж, Лукас, Обжорка, – он ткнул пальцем в росянку. – Милли. Сэмми … Кроули нравилось, порой, выводить ангела из себя. Ведь раздражение тоже он придумал, а еще долгие перечисления имен и потные ладони при рукопожатии. Он перечислял растения, с ноткой садизма проговаривая каждую букву . Азирафаэль был терпелив. Он наивно улыбался, иногда вставляя какую-нибудь посредственную любезность вроде «чудесное имя», «красота» и «приятно познакомиться». Так что эта издевка вышла демону боком: он с незнакомым до этого дня волнением наблюдал за реакцией Азирафаэля. – А это Сид. Не упоминай при нем текилу. Он кактус, а мать его тоже кактус. А текила она ведь, ну, ты понял, прикинь, – Кроули перешел на шепот, – из как-ту-са. – Неужели? Какой интересный факт, – ангел опять выбил Кроули из равновесия своей всепоглощающей вежливостью. – Ага, замечательный. Взгляд ангела уцепился за любимый фикус Кроули. Ангел в искреннем любопытстве подошел к цветку, с восхищением коснувшись глянцевой макушки: – Он прекрасен, Кроули. – Да, сорт такой Черный принц. – Это фикус? Наверное, твой любимый. Демон прочистил горло и чудом заставил бутылку вина оказаться в своей руке. Друзья, – а были ли они теперь друзьями? – присели на диван, хотя Кроули предпочел бы отдельное кресло. – Так зачем пришел, ангел? К цветам присматриваешься? Хочешь свой интерьер освежить? – Я тебя хотел увидеть, Кроули. – М-м, нафига? – Потому что хочу извиниться. – Да ты гониш-ш-шь! – раздраженно прошипел змей. Кроули врал, как дышал. Он очень волновался. Во рту пересохло от количества выпитого алкоголя и слишком близко находившегося ангела. – прости меня, Кроули, хотя я не заслужил, я... – Ангел, дай мне сказать. В тот раз ты меня перебил и это плохо закончилось, - демон сморщился, присасываясь к бутылке и заглушая отсталую горечь диффенбахии. – Моя очередь пе-перебивать. – Ты о нашем последнем разговоре в книжной лавке? Да, я много думал об этом. «Он думал. Думал, блин!» Кроули достиг, похоже, своего пика. Душевное волнение очень плохо смешивалось с алкоголем, у него перед глазами все предательски рассыпалось на странные точки и черточки. Мозги закипали от напряжения, как вода в кастрюле. Из похлебки мыслей он вычерпнул какую-то чушь, которая могла быть правильно понята одним только Кроули: – Все дело в фикусе, - важно заявил демон, подняв указательный палец, который троился в его глазах. – Ты все еще пьян? – Нет, я же говорю. Я принял это. Я фикус. Фи-кус. – Какой фикус? Ты с ума сошел, Кроули? – нервно спросил ангел. Демон с напряжением выдохнул, собираясь высказаться о чувствах самым коротким и точным образом, а главное приемлемым для вусмерть пьяного Кроули. – Я фикус, ангел. Выброшенный из горшка умирающий фикус… Мои корни порублены на салат, - Кроули неоднозначно причмокнул, стараясь сосредоточиться на словах, а не уйти в тему легких закусок. – И это вина по большей части моя. Единственная проблема в том, что я не могу помочь себе сам. Потому что лейка у тебя. Ты, сволочь, ты забрал мою лейку! Ты воду у меня отнял! Ты отнял у меня солнце... Потому что ты и то и другое, а без этого я медленно умираю... Как фикус. Ты меня убиваешь, Азирафаэль. Но я понимаю, что ты не обязан меня поливать. Кроули почувствовал, как алкоголь энергично испаряется из тела под пристальным взглядом Азирафаэля, особенно под конец его рваного монолога. Но демону почему-то не полегчало. Ангел посмотрел на Кроули. Его взгляд стал настолько спокойным и осмысленным, что демон испугался. Ну, Азирафаэль не сбежал после его признания… очередного. Это уже прогресс. «Ну, скажи, скажи что-нибудь, ангел». – Я запутался, Кроули... что я должен полить? Демон с трудом удержался от метания молний. – О, черт тебя дери, ангел! Кто из нас еще пьян!? – Уже никто, – назидательно произнес Азирафаэль, насильно возвращая в бутылки алкоголь, который уже заменил демону кровь. Демон пересчитал цветы на подоконнике, в попытках отвлечься на что-то простое и банальное как цифры. Теперь, когда Кроули был чист и трезв, благодаря чудесам Азирафаэля, ему захотелось оторвать себе голову или сброситься со скалы. Что он там нес про фикусы? Что он там жить не может без Азирафаэля? Что-то про лейку? Что-то там про салат? – Сколько ты выпил, Кроули? Кроули уставился в пустоту, вспоминая позорные моменты вечера. Хотело прикрыться крыльями, но предпочел привычно потянуться к Шардоне. – Это как надо слиться с бессознательным, чтобы произнести такое вслух? – Это риторический вопрос? – Да, Азирафаэль, оставь меня с этим позором на пару минут. – Хорошо. Но этот деструктивный разговор помог им расслабиться. Демон почувствовал облегчение, отсутствие обиды или злобы, нависшей серой тучей. Возможно, ангел начудил и это, но нет, Азирафаэль проделал подобное не из чувства страха. А из чувства... жалости? Любви? Чего блин?! Новое ругательство «гребаные фикусы» очень метко описывало ситуацию, в которой Кроули оказался. Демон не мог покраснеть. Хорошо, что глаза скрыты очками. Кроули быстро переобулся, вспоминая, будто из прошлой жизни фразу: – Да, я ж пьяный был, забей. – Ничего, это было… даже мило. Не думал, что ты так… деликатно ко мне относишься. Кроули готов был поклясться, что Азирафаэль понял его. Но в свою очередь, демон совершенно не понимал Азирафаэля. Тот был настолько обыденно-будничным, будто последнего конфликта никогда не существовало. Обычно ангел никогда не умел скрывать своих настоящих эмоций, но тут Кроули не мог прочитать по его лицу ничего. Как белая каменная стена. Что эти белокрылые мрази утроили ангелу? Его ангелу! Азирафаэль мягко сжимал ткань брюк, поджимал губы, бросая неясные взгляды то на Кроули, то на крылья за спиной демона, то на свои руки. Ангел всегда был пушистым облачком, которое если придется обратится в грозовую тучу. Таким его сотворили для работы на земле, он был ангелом Восточных врат, он умел держать в руках оружие, умел постоять за себя. Однажды Кроули хотел бы увидеть, как этот добрый пирожочек покажет свою сильную сторону, тогда даже демону станет боязно за свою змеиную шкуру. А сейчас ангел был летним солнцем в суровой серой действительности. Поэтому чопорные небеса никогда не были достойны Азирафаэля. Он был белее любого архангела. Сотрудники райского цеха излучали холодную белизну, а Азирафаэль был олицетворением тепла. А все знают, что змий Кроули любит тепло. От Азирафаэля его исходило так много, что змеиная сущность Кроули хотела кольцами свернуться вокруг тела ангела. И эту тягу было почти невозможно остановить. – На чем я остановился? – вышел из раздумий Кроули. – Ты фикус. – Да, блин, – не наигранно взвыл демон. – Умоляю, давай менять тему. Например, ты верховный, мать его, архангел. У тебя разве нет дел поважнее, чем организация клининга в моей квартире? – Я больше не архангел. Кроули поперхнулся и залил вином рубашку. – Ты что?! Что? Тебя выгнали или… свалил сам? Азирафаэль таинственно улыбался, глядя на Кроули. Вот опять его губы подгибались в нерешительности. – У меня была причина… позорно сбежать. – Бюрократия приелась? – Нет, дело в… тебе. Демоническое нутро сладостно заурчало. Кроули сжал кулаки, сдерживая рвущееся наружу облегчение, а выразить его хотелось по-разному. Проораться, накидаться… накинуться на ангела, чтобы тот понял, чего стоила эта терпимость. – Хм, любопытно, - демон облизнул губы, не смотря в глаза ангела. – Я… Я не могу произнести это, Кроули! – голос ангела задрожал. – Вслух не могу! – Нет, ты обязан. Я хочу это ус-слышать, – зашипел демон. – Я наговорился, ангел. Моя очередь получать извинительный танец. – Ну, я могу… – Да нет, ангел, ты хотел сказать, что-то там. Ну-у-у! – Кроули подскочил с дивана, не в силах выразить свои чувства. Как сложно быть демоном… Как сложно быть демоном, который любит ангела! Сатана и Господь, за что?! Теперь демон мог раздавить ангела своим авторитетом в вопросах любви. Зато ангел, кажется, ответил на свои лишь пять минут назад. Кроули просто не знал, что Азирафаэль недели репетировал этот разговор. И был подслушан. И так оказался здесь. Но такого счастливого архангела, стремительно летящего по карьерной лестнице почти в должность разнорабочего, было не сыскать ни в одной из галактик. Демон узнает это позже. А пока... Азирафаэль закрыл покрасневшее лицо руками, отчего у Кроули чесались крылья под лопатками и дрожали, топорща широкие маховые перья. Демон спрятал их на время. Черт, ему понравилось, как ангел пялился на них. Словно в душу смотрел, в черную-черную как морион, поглощающий редкий свет... Ох, Кроули опять поддался меланхолии кактуса. – Может, я скажу это не напрямую? – Да как, черт подери? А-а-а, - сознательно кивнул демон. – Может сработать. Кроули схватил журнальный столик вместе с фикусом и поставил перед ангелом. – Говори ему. Мне, то есть ему, - волнительно тыкнул пальцем Кроули, - фикусу. – А ты? – А я буду за дверью. Так сгодится? – Азирафаэль нахмурился, вопросительно глядя на демона. – Это психологический… фокус, ангел. Научно-доказанный. Ангел улыбнулся, ему нравились фокусы, и Кроули это знал. Как же глупо он выглядел, но так очаровательно. Демон сглотнул. Они говорили обо всем, но не о том. Теперь все должно быть исправлено. Кроули снял очки и сказал: – Я хочу провести остаток дней… с тобой. С тобой, Азирафаэль. Вселенная играется с нами, но мы не будем ей подыгривать. Мы придумаем свои правила, обещаю. Я готов перекрасить Бентли в желтый, я готов говорить днем и ночью, о том, что важно для… нас. Но я хочу услышать это от тебя. Иначе… иначе не будет никаких «нас». Кроули взглянул на Азирафаэля с запоздалой на несколько лет мольбой. Да, тогда оно и началось. После антихриста. Тогда диапазон встреч сократился с нескольких десятилетий до нескольких дней. Потому что демону стало мало просто знать, что Азирафаэль где-то счастлив, ему хотелось, чтобы Азирафаэль был счастлив непосредственно с ним. – Я, – запинался Азирафаэль. – Я… Демон вышел на кухню, не закрывая за собой дверь. Тут Кроули обессиленно сполз по стене. Его колотила мелкая дрожь. Он слишком хорошо знал Азирафаэля, чтобы не догадаться о чем пойдет речь, но сомнения все равно его поедали изнутри. – Привет, фикус. Твой хозяин он, ну в общем, замечательный. Я так хотел его увидеть, что я потерял свой ранг, однако я уверяю, что был счастлив расстаться с этой должностью. Меня постигло разочарование. Нет, не от количества должностных инструкций. Просто... я не ценил, как замечательно было жить на Земле. Насколько небеса покрылись плесенью. О, ты бы знал. Уходя я подпортил им дела. Слегка. Но дело не в этом... «Ну, Азирафаэль, суетолог», – подумал демон, усмехаясь. – Кроули всегда был мне добрым другом, единственным другом. Не то чтобы не с кем было сравнить, но не могло быть по-другому. И я не хочу его терять. Я хочу, чтобы он был рядом. Не раз в полвека, а чаще. Я люблю нашу жизнь, я люблю наши ужины в Ритц, я люблю рассветы в книжном, когда вино не заканчивается, я люблю нашу машину, люблю его глаза, его модные образы, чересчур вульгарные иногда, но люблю! Я... Я люблю демона Кроули! Кроули бы такую фразу никогда не произнес. Она была слишком наивной и книжной, но Азирафаэль верил в ценность книжных слов и истинную правдивость любовных романов. Стоило ли развеивать эту святую невинность? Из-под кривой ухмылки сверкнули клыки. Кроули был до безобразия счастлив. Демоны не могут быть такими счастливыми, им по должности не положено, но Кроули слишком долго пробыл на Земле. Сатана стер бы его в порошок за эту улыбку. Кроули не мог ни страшиться, ни молиться. Лишь бы никто не увидел, что будет происходить в квартире этой ночью...