Латекс не растягивается

Просыпаться без тёплого тела Лавоны под боком было неприятно, но этим утром Эдгар, разлепив глаза, нашёл соседнюю подушку уже холодной. Последнее время немка не утруждала себя ранними подъёмами, да и никто из трёх мужчин не разрешил бы ей покинуть постель. Что ж, значит, она уже достаточно окрепла. Это хороший знак. Он со вздохом переполз на свободную половину кровати и схватился за ручки кресла. Перебираться в него почему-то стало труднее, пусть и силы в последнее время у Эдгара прибавилось. Незадолго до нападения он одолжил у Ассасина гантели — хотел немного подкачаться, чтобы Лавоне было удобнее забрасывать ноги ему на плечи во время секса. Эдгар чуть не порвал себе связки, но его дряблые руки впервые обзавелись хоть каким-то рельефом. Жизнь с Отомстителями заставляла держать себя в тонусе, но толстая девушка оставалась лучшим стимулом следить за собой. Забравшись в кресло и набросив футболку, Эдгар с досадой обнаружил несколько неприятных деталей. Бёдра заполняли узкое сиденье, складки боков переливались через подлокотники, а обширное брюхо, на которое едва удалось натянуть одежду, выплёскивалось на приборную панель. Мужчина огорчился, но ненадолго. Задумывая всю эту затею с откармливанием, он должен был предусмотреть, что может набрать вес. В конце концов, ему никто не мешал сделать кресло побольше. Слышать шум с кухни было непривычно — раньше Лавона вставала первой и готовила что-нибудь простое на завтрак, если у неё не болели колени. Но последний месяц она провела в постели, оправляясь от вылазки в Мордхаус, и очень ослабла. Когда Эдгар появился в дверях, на кухне сразу стало тесно — круглая фигура Лавоны, казалось, занимала всё пространство между стойкой и столом. Девушка возилась с кофеваркой, и это так удивило мужчину, что он даже нарушил их обычай молчать по утрам и улыбнулся: — Я помню, ты говорила, что тебе не нравится пить эту гадость. — О, на самом деле я люблю кофе, — голос Лавоны спросонья был хриплым. — Мне просто не нравится, что он делает со мной. Но маленькая чашечка не повредит. Её большая задница, обтянутая простыми чёрными рейтузами, растеклась по стойке, когда немка откинулась назад. Вид у Лавоны всё ещё был болезненный и домашний — она не успела или не захотела делать причёску, и прямые волосы торчали во все стороны беспорядочными лучами. Грудь свободно обвисала под неким подобием спортивного бюстгальтера, которое девушка соорудила из старой футболки Эдгара — в кожаную маечку титанические сиськи очень скоро перестали помещаться. Эдгар подъехал к возлюбленной и огладил её сосочки, выступавшие под тонкой тканью. Он почти каждый день проводил рядом с Лавоной, и несмотря на это, не уставал восхищаться её формами. Просто подумать о том, насколько она выросла за то время, что была с ним, и как сильно переняла его привычки в еде! Возможно, и Эдгар перенял немного от неё. С тех пор, как Dethklok забрали у него Эрика, он практически полностью утратил чувство юмора. С тех пор, как к нему переехала немка, Эдгар обнаружил, что может смеяться, и подхватил её сухое остроумие. Случившееся с Эриком по-прежнему причиняло боль, однако ничто не смогло бы заставить Эдгара забыть его. Да, он мог наслаждаться маленькими моментами, которыми так долго пренебрегал — вроде Лавоны, варившей кофе. Но месть оставалась тем, от чего Эдгар не хотел отказываться. С таким же рвением он поддерживал убеждённость любимой в создании могущественного потомства от Нэйтана, каким бы странным это ни считал. Эдгар ненавидел Эксплоужена, но из любви к Лавоне не собирался отрицать её мечту. — Думаю, ты бы понравилась моему мелкому, — обронил он в порыве нежности. Лавона повернулась боком, чтобы выключить плиту и поставить кофейник на холодное место — и её неуклюжесть показалась Эдгару милой. — Он тоже был любителем китов, что ли? — немка с трудом удержалась от насмешливого тона, но Джомфру не обиделся. — Не то слово. Эрик был тощий и длинный, но от женщин вроде тебя приходил в восторг. Когда мы ходили за продуктами в Walmart, он каждую толстуху взглядом чуть ли не насиловал. Эдгару в последний момент удалось погасить истерическую дрожь в голосе, но его слова всё равно отдавали грустью. — Странные фетиши — это у вас семейное? — Ну, когда я застал Эрика за просмотром порно с толстушками, мне не понравилось. Я не преследовал цели высмеять его интересы, просто не понял. Фигуристых женщин или немного пухленьких я предпочитал больше. Честно, я бы раньше и предположить не смог, что меня будет привлекать девушка такого размера, — поспешно прибавил он, увидев коварную ухмылку Лавоны. — Но я так понимаю, Эрик смог тебя увлечь? — Как видишь, теперь я наконец-то его понимаю, — кивнул Эдгар, поглаживая бок возлюбленной. Лавона так растолстела, что обхватить её не выходило даже обеими руками. Любуясь результатом их совместного труда, он благодарил Эрика и секретную папку на его компьютере. Если бы не эта папка, прекрасная немка не осталась бы с ним. За год, что Лавона прожила в бункере, она стала просто колоссальной. Фигура немки потеряла всякое подобие женственных изгибов, получив взамен округлости более изобильные. Её всю распирало от жира, даже длинные ноги были массивными, словно стволы деревьев. Своё забавное телосложение она сохранила — невероятная грудь выпирала чуть ли не на полметра вперёд и плавно перетекала в складки на спине, а с плеч свисали такие сумки плоти, что Лавона затруднилась бы поднять руки, если бы под слоями сала не прятались крепкие мускулы. Верхняя часть живота округлилась гораздо сильнее нижней, свисавшей на бёдра грузным фартуком. Щёки, пухлые и мягкие, будто свежие булочки, так и напрашивались осыпать их бесчисленными поцелуями. Эдгар порой не сдерживался. Перед телом Лавоны, огромным и необычным, он испытывал какое-то первобытное восхищение. Да, такой она нравилась ему гораздо больше. Эдгар не был уверен, видел ли когда-нибудь так близко женщину подобных размеров. Немка попыталась развернуться, чтобы взять себе чашку, но Эдгар опередил её и протянул девушке жестяную кружку. Она ещё не привыкла к тем двадцати фунтам, которые набрала за время болезни, отчего то и дело сшибала что-нибудь животом. — Как ты себя чувствуешь? — спросил он, наблюдая, как Лавона наливает немного кофе на самое донышко. От ароматного пара сразу заурчало в животе. — Всё в порядке, правда, — ответила она с неожиданной мягкостью. — Колени только немного болят. Слушай, дай мне сливки. Я не понимаю, как ты пьёшь эту мерзость в чистом виде. Эдгару пришлось объехать Лавону, чтобы взять в холодильнике пакет сливок. Немка первое время стеснялась, разбавляла напитки буквально несколькими каплями, а сейчас без зазрения совести вылила в кружку весь пакетик. — Может быть, ты вернёшься в постель? — осторожно предложил Эдгар. — Я бы не рисковал оставаться на ногах с больными коленями. Лавона смерила его уничтожающим взглядом. — Ну уж нет, я и так слишком долго лежала. Я хочу немного потренироваться сегодня. А то я слишком растолстела, — прибавила она в ответ на помрачневший взгляд Эдгара и без всякой неприязни, что совсем не вязалось с её тоном, шлёпнула себя по ближайшей складке. Эдгар перехватил её пухлую ручку и протянул задумчиво: — Я-то думаю, ты была бы прекрасна, если бы прибавила ещё немного. Сонные глаза Лавоны тут же прояснились. — У меня второй подбородок уже на груди лежит, а ты говоришь — ещё! — вскрикнула она и отдёрнула руку. — Мне и так надо питаться одними морковными очистками! Извращенец… — шепнула немка с шутливым испугом. Эдгар больше не боялся её криков — иногда ему казалось, что они цапаются от скуки, будто престарелые супруги. Поэтому даже не изменился в лице и мирно пробурчал: — Лавона, милая, давай не будем ругаться. Будь добра, лучше налей мне кофейку. Его глаза блуждали по массивному декольте девушки, грозившему порвать хрупкий лифчик. Эдгар всегда испытывал нежность к её груди — и Лавона довольно часто замечала, какие красивые у него «сиськи», к его ужасу — но теперь каждый взгляд отдавал горчинкой меланхолии. Гигантский шрам между её грудями был неизбежен — как напоминание Эдгару о его неспособности обеспечить девушке полную безопасность. Мужчина привык к крови и кровопролитию, чем дольше оставался с Убийцей в металлической маске, но в ту ночь вид свежих ран на груди Лавоны почти сломил его. Эдгар помнил, как она пыталась преуменьшить травму, но слышал её тяжёлые вздохи и видел боль на её лице. Даже в смертельных ситуациях Лавона упорно сохраняла хладнокровие. К счастью, среди Отомстителей нашлись участники с медицинским опытом. Как бы Эдгар ни ненавидел Dethklok, он славил Господа, что у них такая разнообразная фанбаза. Лечить Лавону было трудно — Эдгар видел, немка разочарована тем, что они трое почти всё делают за неё. Однако и Эдгар, и Ассасин, и подросток были непреклонны в заботе о ней. В шесть рук они мыли её, одевали и кормили. Ей понадобятся силы, оправдывались они, заглядывая Лавоне в рот и поднося к её губам самые вкусные кусочки. С этим мужчины немного перегнули палку — судя по тому, что немка чуть не застряла в дверях, когда они поддерживали её под руки с обеих сторон, сопровождая в ванную. Ассасин решил эту проблему просто — разрушил проёмы, чтобы они стали пошире. Единственная часть опыта, которая Лавоне понравилась, это когда Эдгар промывал её раны — ведь ему приходилось прикасаться к столь интимному месту. Шов выглядел ужасно, да и сняли его слишком поздно — но у Лавоны была достаточно большая грудь, чтобы длинная белая полоса осталась незаметной. Время шло, а страх оставался. Эдгар не спал по ночам, злясь на себя за то, что позволил Лавоне присоединиться к нападению на Мордхаус. Он знал, насколько это рискованно, знал, они неизбежно уйдут с травмами… И всё же не смог устоять перед твёрдостью девушки. Эдгар не мог не волноваться, когда слишком усердно обдумывал детали. Несмотря на габариты Лавоны, Убийца всё же схватил её и оттащил в безопасное место, пусть и довольно медленно. Альбинос не мог перекинуть немку через плечо, как раньше — ему пришлось буквально тащить девушку через поле боя, пока она была без сознания. Чтобы усугубить хаос ситуации, Эдгар, к своему унижению, набрал приличный вес, отчего человек в маске с трудом унёс их обоих. Эдгар всегда был человеком тяжёлым и смирился с тем, что, вероятно, таким и останется. Однако то, насколько он разжирел за месяцы, проведённые с Лавоной, застало его врасплох. Немка любила шутить, мол, он достаточно толстый, чтобы это не имело значения. Но мужчина каждый раз морщился, глядя в зеркало на свой увеличившийся живот. Из-за неизменной чёрной футболки Эдгар чувствовал себя огромной кляксой, которая чуть не вываливалась из кресла. Он не должен был удивляться, учитывая свои нынешние привычки, и всё же приходил в ужас, замечая прибавившийся к подбородку дюйм или мягкость на бедрах. Пока Лавона болела, Ассасин усердно тягал железо, казалось, более мотивированный, чем когда-либо, стать сильнее. Эдгар иногда присоединялся к нему, но этого было недостаточно, чтобы похудеть. Эдгар продолжал винить себя и свой размер в их неудаче, невзирая на заверения трёх товарищей, уверявших — они просто счастливы, что он выжил. Лавона вообще показала себя более проницательной, чем Джомфру мог предположить — разглядела его неуверенность в себе насквозь и сказала не беспокоиться о весе. Если она всё ещё выходит в свет в своём размере, то и у него тоже получится, настаивала немка. Ночь кончилась полным фиаско, однако Лавона, хоть и ушла раненая, всё равно сказала Эдгару, как счастлива была находиться с ним той ночью. Она заверила мужчину, что ни в чём его не винит, в том числе и в лишнем весе. Это шокировало Эдгара — жёсткая и холодная немка, которую он когда-то знал, теперь получила способность прощать! Сидя у кровати и поглаживая её холодную руку, Эдгар невольно задавался вопросом — есть ли у неё планы держать его большим и сытым? Конечно, в счастливых отношениях не зазорно поправиться — Джомфру порой чувствовал себя женатым. Лавона любила его, он не сомневался. Да, она сходила с ума по Эксплоужену, но считала его лишь орудием для достижения своей цели. Некоторое время Эдгар и Лавона обсуждали предстоящую, лучше спланированную атаку, но ничего в итоге не утвердили. Они лишь решили в следующий раз не обжираться перед выходом — тяжесть в животе не давала им сконцентрироваться. — Итак, что человек в маске принесёт нам сегодня утром? — поинтересовалась Лавона, допив последний глоток из своей кружки. Иронично, но даже выздоровев, она продолжала полагаться на мужчин во всяких повседневных вещах — в том числе и на Убийцу, который усердно обеспечивал её едой. — Я попросил немного блинчиков, но сомневаюсь, что Железная маска их получит. Не могу представить, чтобы человек вроде него зашёл в iHop, — вздохнул Эдгар. Разрушив по его воле все заведения «Duncan Hills Coffee», Ассасин записался в постоянные клиенты специализированного на завтраках ресторана. — Он, вероятно, просто принесёт ещё яиц. С тех пор, как ты сказал ему, что они мне нравятся, это всё, что он, блядь, приносит сейчас. Лавона сморщила носик и со стоном опёрлась на стойку. На железный кухонный стул она с трудом умещалась и поэтому предпочла стоять. Теперь вместо сапог на каблуках немка носила удобные ботинки на толстой подошве — когда свои ноги видишь исключительно в зеркале, устойчивость становится важнее красоты. Но Эдгар продолжал жалеть её бедные колени. На кухне воцарилась приятная тишина, и Джомфру ясно услышал сердитое урчание, пусть и приглушённое складками жира. — О, я смотрю, кто-то голоден? — хохотнул он. — Нет, это действует кофе, — рассмеялась Лавона. — Будь готов проводить меня в ванную, если я сломаю унитаз. А есть я не хочу, не беспокойся. Ты вчера так накормил меня… Я думала, умру! Эдгар лишь хмыкнул. По опыту общения с немкой мог утверждать, что она не против перекусить до завтрака. Лавона всегда была голодна, и низкое урчание делало это очевидным. Джомфру знал — со временем у неё в животе появится куда больше места. Поэтому сознательно баловал её во время болезни и подстрекал товарищей следить, чтобы желудок немки никогда не оставался пустым. Он выполнил свой план, но не собирался отказываться от идеи сделать любимую ещё толще. — Мы могли бы съесть немного буррито, пока ждём, — предложил Эдгар словно между прочим. — Твой кофе прекрасен, но я ничего не ел. Из вылазок за продуктами Ассасин обычно возвращался спустя несколько часов, поэтому в бункере имелось что-нибудь подкрепиться. — Я варила его первый раз, — лицо Лавоны осветила огромная улыбка. Оттеснив любовника, немка вразвалку подошла к холодильнику и набрала большую охапку замороженной еды. Эдгар умиротворённо наблюдал, как деловито она складывает угощения на блюдо и ставит в микроволновку. Есть буррито по утрам оказалось намного веселее, когда она была рядом. 18.11.2022 - 19.12.2022 (закончен общий текст с фрагментами на английском) 19.12.2022 - 06.01.2023 (внесены окончательные правки на русском)