Любовь на грани

***

Прибыв обратно в Червинку я спешно направилась на кухню, давая волю горьким слезам. Как он мог так сказать? В ушах всё ещё звенел его яростный голос. — Считаться с тобой? Ты — мне не ровня! И никогда не будешь, помни, ты — крепачка от зубов до ногтей! Ты — вещь, хозяйская вещь, моя вещь! И я никому и никогда тебя не отдам… Павлуся моих горестей по этому поводу не разделяла.       — Ой, ну мало ли шо он там сказал, Катруся! — Не отвлекаясь от чистки картофеля заявила она. — Да если бы я так плакала через каждое панское слово, я б уже усохла!       Моё тело сотрясалось от рыданий, я не могла поверить, что это он мне сказал. Неужели ему действительно доставляет удовольствие унижать меня?       — Ну, за что? Что я ему сделала? Почему он превратился в чудовище?       Потому что ты любишь в нем чудовище…       Пропел внутренний демон, но я отмахнулась от этих мыслей.       — Ты просто увидела его истинное лицо. Ты шо думала он такий добренький, да, приласкал, а ты и повелась?!       Павлина была права, я зря тут сижу и жалею себя. Я с самого начала знала с каким человеком хочу свести свою судьбу. Григорий порочен и жесток. Но разве я далеко ушла от него? Конечно нет.       Я вытерла слезы и глубоко вздохнула, успокаиваясь.       — Да, я знаю кто он и ты права я не должна сидеть и плакать!       — Вот и хорошо, дитятко, чего слезы лить по-напрасну.       — Боюсь я, Павлусь, боюсь, что все узнают о нашей связи, насмехаться будут.       — Не говори глупостей! — Перебила кухарка. — Да у каждого пана поголовно есть любовницы! И шо ты думаешь над всеми смеются?       — Не думаю, что Натали смириться с изменами мужа. Она этого так просто не оставит.       Ответить кухарке не позволил Яков вошедший в кухню.       — Что Катька, сидишь, идем-ка, постираешь мне сорочки, штаны.       — Ты шо с гузду съехал?! — Искренне возмутилась Павлуся. — Да скорее тебе жаба сиську даст, чем она станет твои портки стирать! Она мне тут помогает!       — Вижу я как она помогает. — Он кивнул на пустой стол около меня. — Юбкой лавку протирает! Пошли, чего сидишь!       Я нахмурилась но перечить не стала. Всё равно мне нужно было отвлечься от всего происходящего.       — Ах ты, ирод! — Выругалась кухарка и сожалением посмотрела на меня, уходящую вслед за управляющим.       Во дворе собралась добрая часть прислуги, с интересом глазеющей, на то, что я стираю чужую одежду. Делала я это из рук вон плохо и Яшка постоянно шипел в мой адрес.       — Вот безрукая, а!       — Какая есть. — Шепотом проговорила я и с трудом выжила сорочку.       — Что не видишь — вода грязная, поменяй! — Потребовал управляющий и тут же замолк, ведь на улице появилась Анна Львовна с мрачным выражением на лице.       — Так, это что такое?! Китти, ты почему стираешь?       — Мне Яков Юхимович приказали. — Невинно похлопав глазками ответила я.       — У нас что, прачки перевелись?! — Закричала крестная и все сжались боясь её гнева. — Иди в дом, переоденься, ты мне в гостиной нужна!       — Пойдем, деточка, пойдем, поможем! — Ко мне подбежала Павлина и увела прочь.              

***

      

      Чтобы умаслить крестную я даже переоделась в то зеленое платье, что она мне подарила и нанесла на мочки ушей немного духов. Освежив образ, я направилась в гостиную, где и провела остаток дня. Григорий Петрович уехал в игорный дом и вряд ли вернется раньше завтрашнего утра. Пока его не было в поместье я могла поговорить с Анной Львовной по душам и просто отдохнуть.       Пани наслаждалась моей игрой на рояле, а я как примерная воспитанница делала всё, что она говорила, чтобы не злить и без того расстроенную женщину ещё больше. Внезапно она подошла сзади и поцеловала меня в макушку.       Всё-таки простила…       Я повернулась и обняла её, лучезарно улыбаясь.       — Крестная, простите меня, я обещаю, что более никогда не огорчу вас!       — Я прощаю тебя, дорогая, разве могу я долго злиться на тебя?! — Она улыбнулась в ответ и погладила меня по щеке. — Но впредь, рассказывай мне обо всём, что происходит в твоей жизни.       Ага, бегу и падаю!       — Хорошо. — Врать я умела безукоризненно, глядя прямо в глаза. И совесть не мучала.       — Милая моя девочка, я и не заметила как быстро ты повзрослела. Больше уже не ребенок.       — Для вас я всегда буду неразумным дитя.       — Китти, моя душа радуется когда я вижу, какая ты стала умная и сдержанная. Я очень горжусь тобой!              

***

      

      На следующее утро я в прекрасном расположении духа прогулялась в саду и нарвала свежий букет цветов. Вернувшись в дом, я решила поставить их в вазу и направилась в гостиную. Тут ещё никого не было, наверняка крестная всё ещё спит.       Моё хорошее настроение было испорчено появлением Червинского. Судя по выражению лица к нему было лучше не приближаться. Но молчать было невежливо и я произнесла:       — Доброе утро, Григорий Петрович!       Я знала, что он провел эту ночь играя в карты с Алексеем Федоровичем и кажется его ревность от этого не утихла, а лишь возросла в ещё большем объеме.       — Ты что здесь делаешь?       — Цветы в вазу ставлю. Анна Львовна ещё не проснулась, ей что-нибудь передать от вас?       — Не играй со мной! — Взбесился паныч и начал идти на меня.       От страха я попятилась назад, молясь, чтобы он снова не ударил меня.       — Я не понимаю…       — Весь дом одурманила цветами своими! — Он схватил букет из вазы и продолжил надвигаться. — Мать окрутила, меня извела, что ты молчишь?! Отвечай, ведьма, когда я спрашиваю!       Он бросает цветы мне прямо в лицо и я машинально зажмуриваюсь, шипы роз царапаюи нежную кожу шеи и лица. Всё горит.       Смотрю на него своим фирменным убийственным взглядом и не придумываю ничего лучше, чем облить его водой. Он вскрикивает от шока. Не ожидал видимо, что я осмелюсь ответить.       — Я предупреждала! — Хватаю вазу и кидаю ему в голову.       Он ловко уворачивается и та разбивается вдребезги об пол.       — Сумасшедшая! — Григорий кричит это мне в спину, я же быстро убегаю с места происшествия, пока на шум не сбежалась вся прислуга и хозяева дома.              

***

      

      Чтобы немного успокоиться я вышла из дома и пошла в сторону курятника, который являлся моим тайным, ну или не совсем убежищем, где я обычно сидела и приходила в себя после сложных моментов.       Контакт с маленькими цыплятами был сродни психотерапии и помогал упорядочить мысли. Взяв желтенького малыша на руки я погладила его, получая гормон счастья. Моя злость потихоньку становилась всё меньше и меньше, пока в конце-концов моё состоние не нормализовалось.       — Иди к маме. — Я перенесла своего друга, которого назвала Жориком, к упитанной курице, та посмотрела на меня словно на дуру и отвернулась.       Даже курица меня осуждает, дожила!       — Ой, село немытое эта Катька, ходит по дому будто хозяйка, пани себя возомнила! Досталось вам от Анны Львовны из-за неё подлюки!       В курятник зашли Галька и управляющий, я же спряталась за стенкой, надеясь, что они не заметят меня.       — Что ты всё про эту Катьку, черт с ней, сами ещё наплачутся от неё, попомни мои слова Галя, устроит она нам сладкую жизнь!       — Да шо она может то?! Ходит только, одни кости в кренолине, как она вообще может кому-то понравиться, а девки дуры думали у неё с тем панычом роман. Выходит врали?       — Ты про Косача?       — Ну да. — Собирая яйца в корзинку говорит Галина.       — Да какой там роман, у него свадьба с Шефер на носу, нашёл богатенькую, чтобы все его проблемы решила. Косачи ведь голодьба голодьбой! Одно слово, что дворяни, у нас поди некоторые мужики сытнее живут, нежели эти благородные!       — Вон оно шо. Ну теперь ясно!       — Самое главное здесь. — Кажется он шлепнул её. — Такое самим пригодиться!       — Ой, какой вы нетерпеливый Яков Юхимович!       От её притворства затошнило уже меня и я прижала руку ко рту, пытаясь не издавать ни звука.       — Иди ко мне!       — Тетка Павла из меня омлет сделает, если я щас не приду! — Отбрехалась крепостная и вырвалась из мужских рук.       — Ну смотри мне!       — Как закончу, сразу до вас. — Пообещала черноволосая и они вышли из курятника, оставляя меня в одиночестве.       — Вот такие дела, Жорик! — Я подмигнула цыпленку и медленно вышла из своего укрытия переводя дыхание.              

***

      

      К визиту Косача во время послеобеденного чаепития я готова не была и увидев помещика опешила. Шок явственно читался на моем лице и он решил меня успокоить.       — Катенька, добрый день! Я приехал не просто так, моя матушка очень хочет с вами познакомиться и Лидия будет вам рада! К тому же Василинка тоже просила вас приехать.       — Алексей Федорович, я конечно согласна, но что на это скажет крестная, признаюсь вам, она очень насторожена нашей дружбой, да и Григорию Петровичу это не нравится.       — Да, я заметил насколько сильно, он меня недолюбливает, только не пойму почему? Наша дружба тому причиной?       Я неловко пожала плечами, будто не знаю.       — Пойдемте же, если вам удасться уговорить Анну Львовну, я буду вам очень благодарна!       Мы зашли в гостиную вместе и взгляд Григория тут же переменился. Он смотрел с яростным желанием свернуть шею моему другу.       — Алексей Федорович, добро пожаловать! — Добродушно произнесла пани и взглянула на гостя с широкой улыбкой.       — Анна Львовна, Григорий Петрович, я прибыл по срочному делу, я бы даже сказал безотлагательному. Моя матушка изъявила желание познакомиться с Китти, к нам приедет Лидия и мы бы хотели, чтобы она была вместе с нами.       Григорий приоткрыл рот от услышанного.       — Матушка, прошу вас на пару слов!       Они удалились и я представляла, что говорит моей крестной этот проныра. Хочет упросить не отпускать меня, держать на коротком поводке меня вздумал, ну посмотрим, кто ещё будет кем управлять!       Когда пять минут спустя они вернулись, моё сердце заколотилось сильнее, ожидая решения относительно визита к Косачам. Мысли отчаянно путались в голове и я волнительно смотрела на свою крестную.       — Алексей, вы можете ехать, я отпускаю Китти с вами!       Я нерешительно взглянула в глаза Гриши и то что я увидела мне чертовски понравилась, ох уж эта гремучая смесь злости и ревности. Пусть помучается, будет ему наука руки распускать!       С помощью Павлины я переоделась в небесно-голубое платье подаренное мне Натали и в дополнение к образу решила надеть кулон с голубыми камнями из чистого золота. Дар от Анны Львовны на именины.       — Какая ж ты у меня красавица, Катрусенька! — Павлину пробило на слезу.       — Ну что ты плачешь, всё же хорошо! — Я мягко улыбнулась принимая из её рук белый платок.       — Не волнуешься, всё же в чужой дом едешь.       — Нет, да и зачем мне переживать за зря, уверена никто меня там обижать не станет. — Я последний раз посмотрелась в зеркало и довольная окончательным образом пошла на выход.       Алеша проводил меня до брички и как истинный джентльмен подал руку. Я уселась и глаза моментально наткнулись на Червинского, наблюдающего за нами из окна второго этажа. Пусть видит, что моя жизнь не крутится вокруг него, тоже мне господин нашелся!       Наши переглядки заметил Косач и спросил:       — Катя, я заметил, что Григорий Петрович странно смотрит на вас. — Он неловко помялся но продолжил. — Признайтесь, он неравнодушен к вам? Какие у вас отношения?       — У нас прекрасные отношения. — Вернув своё внимание на Алексея Федоровича ответила я.       — Хорошо, я спрошу прямо: он и есть ваш избранник?       Я не стала отвечать на вопрос прямо и лишь пожала плечами, хитро улыбнувшись. Думаю он всё понял и не будет об этом распространяться. Ведь как ни крути наша связь — это прелюбодеяние, особенно учитывая, что Григорий помолвлен с Натальей Александровной.       — Я поеду впереди, нужно подготовить матушку и встретить Лидию, моя семья будет вам очень рада, Катюша.       Бросив последний взгляд на Гришу я отвела глаза и поехала навстречу судьбе.       

***

      

      Всю дорогу до поместья Косачей я вспоминала как завязывались наши отношения с Гришей.       Я несмотря на это натянулась как струна, того и гляди взорвусь от перенапряжения.       Звук шагов стих и я едва не потерялась сознание, когда услышала его голос.              — Кто вы, милая барышня? — Произнес бархатный голос.              Тут же обернулась, но от резкого движения потемнело в глазах, я была дезориентирована в пространстве и видела только его улыбку. Все слова исчезли из головы разом.        — Я понимаю, но сердце моё никогда этого не примет! — Послушай, сделаем так. В Нежине я сниму небольшую комнату, навещать буду пару раз в неделю, работать тебе не придется. Я заливисто рассмеялась утирая слезы. — Э, неет, Григорий Петрович! — Я отрицательно замотала головой. — Ты думаешь, я совсем дура?! Променять целое поместье на жалкую комнатку? Откажусь! Да и денег у тебя не хватит содержать меня, не поэтому ли ты хочешь жениться на богатенькой пани? — Катя, ты…       — Вот когда будут гарантии, тогда и предлагайте, я себя тоже не на помойке нашла! — Гордо вздернув подбородок, я обошла Червинского и зашагала обратно в дом.        — Я пропустил ужин, но это не значит, что я откажусь от десерта. — Его темные глаза в свете свечей стали совсем черными от желания и он припал к моим губам требовательным, немного жестким поцелуем. Я разжала челюсть впуская его внутрь, дрожа всем телом, прильнула к нему сильнее, положив свои руки на широкие плечи. Теряясь в этом омуте разврата и похоти я могла только стонать в рот Григория. Его руки проворно скользили по моему телу, оглаживая его изгибы.       Всё внутри меня завопило, что если я сейчас не оттолкну его, то произойдет непоправимое. Против своей воле я напряглась и что есть силы отпихнула помещика от себя.        — Ты станешь моей? — Оторвавшись от меня, спросил он совершенно серьезно. — Да. — Прошептала я Грише в губы и потянулась за новым более страстным и настойчивым поцелуем. Рука медленно прошлась по моему телу, очерчивая изгибы девичьей фигуры. Катерина была очень хрупкой и больше походила на хрустальную вазу. Я не знала сколько продлятся наши игры и не застанут ли нас паны, когда вернутся из Нежина. В поместье были только мы вдвоем, все крепостные сейчас были на улице и веселились. Только он и я. Большего мне и не нужно.       Червинский быстро зацеловывал мою шею и губы, а я только довольно постанывала, полностью отдаваясь в его руки. Мысленно я с трепетом ждала его следующих действий. Пальцы заскользили вниз к подолу платья и небрежными рывками приподняли его оголяя ноги.        — Весь дом одурманила цветами своими! — Он схватил букет из вазы и продолжил надвигаться. — Мать окрутила, меня извела, что ты молчишь?! Отвечай, ведьма, когда я спрашиваю! Он бросает цветы мне прямо в лицо и я машинально зажмуриваюсь, шипы роз царапаюи нежную кожу шеи и лица. Всё горит. Смотрю на него своим фирменным убийственным взглядом и не придумываю ничего лучше, чем облить его водой. Он вскрикивает от шока. Не ожидал видимо, что я осмелюсь ответить. — Милая, ну какие обиды?! — Мужчина приблизился непозволительно близко, так, что я могла чувствовать его горячее дыхание на своей щеке. — Ты же знаешь, что мне нужно! Совершенно не стесняясь быть замеченным, он оставляет поцелуй на моей щеке, а я же делаю вид, что ничего не произошло, хотя внутри всё буквально кричало от радости. Нехотя я буквально выпорхнула из рук мужчины и направилась в сторону кухни.

***

Прибыв к дому своего друга я вышла из брички и гордо расправила плечи, шагая в сторону больших дверей. На ступенях словно завороженные моей красотой и изяществом стояли Марианна и Василий. Алеша держал за руку свою нареченную пани Шефер и радостно кивнул мне, заводя в дом. — Пойдемте, милая, вы обязательно понравитесь матушке. — Катя, прекрасно выглядишь. — Без прошлой враждебности заявила Лидия и чуть улыбнулась. — Благодарю и вы тоже. — Я осталась довольна её бело-красным платьем. Значит мои слова не прошли зря и она прислушалась к моему мнению. В гостиной стояла Софья Станиславовна и добродушно улыбалась, радуясь гостям в своем поместье. Здесь всё было выполнено преимущественно в коричневых и бежевых тонах. — Матушка, прошу знакомьтесь это Катерина Степановна. — Так вот она какая мавка значит. — Произнесла пани и протянула мне руки. — Давайте знакомиться, Катюша. Резко потеряв дар речи, я шла чисто машинально, чувствуя как пол под ногами качается и не пройдя и трех шагов, падаю без сознания. Мои рецепторы взволновал раздражительный запах нюхотельной соли и я чихнула, приходя в себя. Надо мной склонилась хозяйка поместья и удовлетворенно вздохнула, заметив, что я открыла глаза. — Может послать за доктором? — Взволнованно предложила Лидия. — Уже не нужно, она очнулась. — Ответила пани Косач. — Ну и напугали вы нас милочка однако! Что с вами? Слабость? Я поспешила ответить. — Должно быть просто от волнения. Признаюсь, я не часто покидаю Червинку и каждый отъезд для меня это повод для переживаний. — Вам не о чем беспокоиться, Катя. — Встрял Алексей и подал мне руку помогая встань на ноги. — Верно, пойдемте за стол, иначе еда остынет, а Горпина так старалась! — Предложила пани Косач и повела гостей в столовую. Я же следовала за Алешкой и размышляла о причине моего недомогания, ведь ранее такого со мной не случалось.